«Неужели в этой продажной стерве проснулась совесть? – подумалось ему вдруг. – Или все дело в том, что по своим паспортным данным я не подхожу на роль врага народа? Да и стращать меня тюрьмой тоже нет смысла…»
Его предположения озвучила судья:
– Дело нуждается в дополнительном расследовании. Сейчас я освобождаю вас из-под стражи, но через неделю вы обязаны явиться на повторное заседание.
Константин опешил. После всего произошедшего с ним он был готов к чему угодно, но не к столь быстрому освобождению. Что же касается судьи, то она, оказавшись в откровенно дурацком положении, теперь, как могла, выкручивалась, при этом стараясь не уронить собственного достоинства. Однако решение, принятое ею, не было случайным, неожиданным и уж тем более эмоциональным. Эта женщина знала, что делала. Она прекрасно понимала, что через неделю его в этом городе уже не будет. Значит, не придется выгораживать и распоясавшихся ментов. А он, благополучно уехав отсюда, не станет распускать язык, чувствуя себя виноватым за неявку в суд.
– Свои документы получите там, где их изъяли. Справку выпишем. Все! – Она перевела взгляд на конвоира. – Давайте следующего…
Константин был первым, кто не вернулся в кунг. Ему было искренне жаль оставшихся там ребят, но не в его силах было изменить их судьбу.
В холле здания суда все еще «дежурили» журналисты. Когда Константин вышел из зала заседаний без конвоира, они мгновенно перестали шушукаться и уставились на него с откровенным недоумением. Судя по всему, здесь не привыкли к объективности судей, и то, что одного из задержанных отпустили на свободу, стало для всех полной неожиданностью…
Первым опомнился высокий худощавый паренек в яркой бейсболке. На ходу включая диктофон, он ринулся к Константину и, цепко схватив его за рукав, скороговоркой отрекомендовался:
– Дмитрий Погорельцев, радиостанция «Свобода»… – И, не снижая темпа, продолжил: – Разрешите задать вам несколько вопросов?.. Давайте выйдем на свежий воздух и поговорим… Ваши фамилия, имя, отчество!
Константин не привык быть в центре внимания и искренне не знал, как на все это реагировать. Пока он размышлял, все разрешилось само собой – дверь, ведущая на улицу, распахнулась, и в холл стремительной походкой вошла Женя Томашевская. На этот раз она выглядела совсем иначе, чем тогда, когда Константин видел ее в последний раз. Майку с изображением Полины Дегтяренко сменил свободный вязаный свитер, а вместо джинсов на Жене были широкие черные брюки. На груди красовалась пластиковая карточка представителя прессы, через плечо был перекинута миниатюрная видеокамера.
«На ловца и зверь бежит! – обрадовался Константин. – Хорошо, что я ее встретил – не надо будет идти в редакцию! Надеюсь, Томашевская ответит мне, где Полина…»
Отпихнув от себя худосочного журналистишку, он шагнул к Жене.
– Привет. Как себя чувствуешь?
Та смерила его недоуменным взглядом и пожала плечами.
– Спасибо, нормально… – И попыталась обойти его справа.
– Погоди! – Он загородил ей дорогу и заглянул в глаза. – Ты что, не узнаешь меня?
– Нет! – сказала она, как отрезала.
– Мы познакомились вчера. Когда двое ментов избивали твоего отца, ты подскочила к ним, и они переключились на тебя… Потом еще дядька с бородой появился… Помнишь?
– Такое забудешь, – Женя скорчила презрительную гримасу и вдруг удивленно вздернула брови. – Черт, да это же ты отобрал у мента дубинку!.. Я права?
– Признала, слава богу! – обрадовался Константин и, бесцеремонно взяв Женю за локоть, стал подталкивать ее к выходу. – Пошли отсюда! Нам надо поговорить!