Дождавшись подхода главных сил, он открыл огонь, сметая бандитов с тропы.
Те, растерявшись, открыли беспорядочную стрельбу. Ахнул гранатомет, и перед стволом дерева вырос черный гриб разрыва.
Гном запрокинул голову, закрывая ладонями лицо.
Лежавший неподалеку Шваб закричал:
– Ранен?
Гном что-то мычал, показывая на уши. Пригнувшись, спецназовец пробрался к товарищу. Беглого осмотра было достаточно, чтобы понять, что Гном не ранен, а контужен взрывной волной. Прижав друга к земле, Шваб взялся за пулемет.
В том бою они уничтожили весь отряд вместе с главарем банды.
Гном отказался ехать в госпиталь, предпочтя в качестве лекарства принимать содержимое термоса. Иногда он укоризненно смотрел на друга и повторял:
– Это ты, Шваб, своими шутками нерусскими беду накликал! Разве можно водку взрывать?
Четвертым членом команды спецназовцев был молчаливый субъект по прозвищу Кэмел. Такое прозвище он получил за пристрастие к американским сигаретам с нарисованным на пачке верблюдом. Кэмел и сам своей выносливостью и невозмутимостью немного напоминал это животное.
Гном подначивал молчуна:
– Эй, верблюд горный, когда курить бросишь?
На что Кэмел философски замечал:
– Должен же человек от чего-нибудь умереть.
А в целом майор Илья Бойцов собрал отличную команду. Он был уверен в каждом, как в самом себе. Сплоченность отряда была испытана во многих передрягах.
Спуск в долину занял немного времени.
По едва заметной тропе спецназовцы шли не спеша, прислушиваясь к каждому шороху за спиной. Они пересекли заминированный участок, спустились еще ниже метров на триста, после чего Бойцов по переговорному устройству, работавшему на ультракоротких волнах, вызвал замыкающего:
– Шваб.
– Слушаю, командир, – отозвался тот.
– Поставь на тропе растяжку.