– А кто меня из воды вытащил?
– Я и мужик один. Потом все узнаешь. Запомни, брат мой, не показывай никому, что ты пришел в себя. Это во благо. – Фекла, перекрестившись, вышла.
– Двумя пальцами крестится, – прошептал он. – Я что-то помню… Смутно, но помню. Как я в воду попал? Почему тонул, почему железо? – Он поднес к лицу руки. – Шрамы, железо рвало лицо. Но не хватало воздуха, и я, разрывая железо, просовывал голову в дыру и дышал. Воздух очень холодный, лицо в крови, больно. – Он закрыл глаза. – Снег, проваливаюсь по пояс и иду. Все заледенело. Я иду. Кровь, слабость, холод. Заяц в петле. Я зубами сдираю шкуру и ем теплое мясо. – Он тряхнул головой и застонал.
– Я не думаю, что его можно показывать людям, – негромко сказала Фекла. – Он плох, но начал говорить, постоянно спрашивает, кто он. Я…
– Сестра, – перебил ее Старец, – здесь моими устами Господь решает, что можно. Я прислушаюсь к Его голосу.
Поклонившись, она вышла.
– Мы еще посмотрим, что Он посоветует, – прошептала Фекла.
– Зачем им это? – покачал головой Старец. – Ведь все понимают, чего мы желаем. У меня одного истинно благие намерения. Я оставлю поселение верующим и уйду. Помоги, Господи, избежать крови ненужной, отдай захоронение без больших жертв. Пусть падут алчные и те, кто не верует.
– Ну что же, – сообщил Воин. – Там восемь туристов. Не пугать, обходиться с ними вежливо. Поняли?
– А чего ж не понять? – усмехнулся Топор. – Правда, нелегко нам будет, все-таки к другому привыкли…
– А зачем это надо? – спросил Пушка.
– Значит, надо, – ответил Воин. – Если кто-то из вас сорвется, башку снесу. Всем ясно?
– Да понятно все, – сказал Пушка. – Только ты вот что скажи: ведь мы свидетелей не оставляем. А тут…
– Они пробудут здесь несколько дней, – перебил Воин. – И будут трудиться за деньги на билет домой. Как только работа им надоест, их сразу отпустят. А наше дело, и Карателя тоже, не допустить, чтобы они догадались. Ясно?
– Кому это надо-то? – снова встрял Пушка.
– Нам, – отрезал Воин.
– Ну если нам, – ухмыльнулся Гвоздь, – то о чем тогда базарить?…
– Не понимаю я ничего, – процедил Каратель. – Никого не допускаем, а тут придут туристы, потом уедут. А если они найдут…
– Это исключено, – сказал Старец. – Если они, как ты говоришь, что-то и найдут, то только кладбище. И все, получат деньги и сразу уедут. Спрашивается, зачем и кому это надо? Ясного ответа я не знаю, но, думаю, это угодно Господу или нам для нашей безопасности. Ибо враги нашей веры живут везде, и они желают…
– Может, хватит про веру? – пробурчал Каратель. – Мы тут одни, посторонних нет.