– Пятеро, – сказал в спину идущего впереди Хайле Хурашуи. – С луками и стрелами. Даже ножей нет. Ушли со скалы.
– Точно? – не оборачиваясь, спросил Хайле.
– Обижаешь, – усмехнулся Хурашуи. – Мы с Анхашину не раз водили легионеров по саванне.
– Извини, – улыбнулся Хайле. – Интересно, кто они, эти лучники?
– Без ножей и только с луками, – послышался голос капрала, – ходят эмани. Довольно миролюбивый народ. Занимаются скотоводством и охотой. Делают хорошее пиво из бананов. Свой рецепт, видимо.
– Они могут напасть? – спросил Хайле.
– Первыми только на тех, кто когда-то причинил им вред.
– А интересно, – спросил капитан, – откуда ты, Фредди, знаешь про пиво?
Все приглушенно рассмеялись.
– Да пробовал пару раз, – смущенно признался капрал. – Помните, караван с продовольствием встречали? Вот и заходили к эмани. Действительно дружелюбные люди.
На пятерых африканцев с луками из зарослей бросились пятеро мужчин с ножами. Только идущий последним невысокий африканец сумел, отскочив назад, избежать удара. Выхватив стрелу, он натянул тетиву, но ему в грудь вонзилось лезвие брошенного ножа. Убитых африканцев быстро затащили в заросли.
Несколько женщин в набедренных повязках молотили сваленные в кучу початки кукурузы. Дети разного возраста бегали между хижинами. Около самой большой на пне сидел вождь в окружении нескольких мужчин без оружия. Вдруг из зарослей ударила длинная очередь ручного пулемета. И сразу по деревне открыли стрельбу выступившие из-за деревьев вооруженные автоматами и винтовками люди. К первому пулемету присоединился второй. Вождь и сидевшие с ним мужчины не успели даже вскочить и упали, сраженные пулеметной очередью. Три женщины были убиты. Две раненые пытались ползти. У хижин истекали кровью трое ребятишек. В две крайние хижины бандиты бросили лимонки.
Остановившись, идущие по гороховому полю люди прислушались. Ухнули два взрыва, и все стихло. Не сговариваясь, все бросились в сторону прекратившейся стрельбы.
Плач, стоны раненых и гневные выкрики вооруженных мужчин слились воедино. Из горящих хижин доносились отчаянные женские крики, громко плакали дети. Четверо мужчин копьями пытались разбросать горящие банановые листья. В деревню с оружием наготове вбежали люди. Мужчины, ощетинившись остриями копий и наконечниками натянутых луков, закрыли собой плачущих над телами убитых возле хижины вождя женщин.
– Похоже, сейчас нас перебьют, – остановившись, сказал Любьеж.
Евгений и Гарри, бросив оружие, рванулись вперед. Отбросив мужчин с копьями, вбежали в развал дымящейся стены. Крыша из банановых листьев, наполовину снесенная взрывом, вспыхнула, и огонь быстро охватил верх хижины. Середина горевшей стены справа неожиданно развалилась, и оттуда выпрыгнул Евгений с маленькой девочкой на руках. Через вход быстро, таща за ноги женщину, выбрался Гарри. Его одежда тлела. Любьеж, схватив деревянное ведро с водой, опрокинул его на американца. Из рук Марковского подбежавшая женщина забрала девочку.
– Хорошо, что малышка плакала, – Евгений вытер сажу с лица, – иначе бы не нашел. Как ты? – Он подошел к сидевшему на траве Гарри.
– Часы жаль. – Гарри показал ему разбитое стекло наручных часов. – Подарок жены, последнее, что меня связывало с ней. А может, и к лучшему. – Сняв ремешок с часами, он бросил их в горящую буйным огнем хижину.
– Как ты нашел ее? – спросил Евгений.
– Наступил на руку, – вздохнул Гарри. – Она застонала. Там еще люди лежали. Я и задержался, проверял, кто жив. Четверо детишек и одна женщина. Только эти живы. А ты молодец, стену пробил.