Рэмпси слушал комбрига несколько минут. От услышанного желваки заиграли на его скулах, он побледнел:
– Я понял тебя. Эдди! Не волнуйся!
Положив трубку, комбат взглянул на командира диверсионной группы:
– Твои скоты заживо сожгли двадцать девять человек?
– Что за тон, Рэмпси? Сбавил бы обороты!
– Ты не ответил на вопрос.
– Во-первых, мои парни не скоты, им приходится делать то, на что неспособны такие вояки, как ты и весь твой батальон. Во-вторых, да, мои люди сожгли заживо из огнеметов двадцать девять жителей Багихеля. А разве твоих солдат взвода Донвея не уничтожили из гранатометов моджахеды, соплеменники местных дикарей? Разве не они глумились над трупами или, может, это не они превратили твоих ребят в пепел? Не они отрезали головы не сгоревшим трупам? Ты забыл, как выглядело то место, когда прибыл туда? Забыл вид изуродованных тел также ни в чем не повинных солдат, не по своей воле оказавшихся здесь и посланных тобой на смерть? Это ты забыл? А теперь готов оплакивать каких-то дикарей, ненавидевших нас? Желающих нам смерти? Просящих на ежедневных молитвах об этом своего Аллаха?
Рэмпси вплотную подошел к карателю:
– Ты подонок, Хеллер! Мои солдаты и офицеры никогда не убивали мирных жителей. Случай в Джангри – роковая ошибка молодого офицера. И гибель женщины с ребенком случайность. Ты же…
Поднялся из кресла и Хеллер:
– Что я? Ну, договаривай, майор!
– Ты – подлый каратель. Я убью тебя!
Комбат расстегнул кобуру.
Хеллер не испугался, он усмехнулся, отчего его физиономия вновь приобрела звериное выражение:
– Да? Убьешь? Расстреляешь на месте без суда и следствия, по законам военного времени? Прямо здесь, майор, или выведешь на улицу? На улице будет сподручней, не смывать кровь с ковра отсека! Ну? Что молчишь? Давай! Действуй! Смелей!
Комбат выхватил пистолет. Хеллер не шелохнулся. Он знал, что успеет опередить с выстрелом пехотного майора. Поэтому ждал. Неожиданно вновь зазвонил телефон внутренней связи.
Комбат схватил трубку:
– Рэмпси!
– Майор, это капитан Стоун!
– Что случилось, капитан?