– Нет, не хочу.
Роман понимал, что Крохин пытается отогнать его от старухи.
Любопытно, чего он опасался?
– Как знаешь, – не стал спорить Крохин.
Они вышли из кухни и закрылись каждый в своей комнате.
Москва, ГРУ, 28 сентября, 11.40
Дубинин вошел в кабинет и застыл посередине между столом и дверью. Ближе подойти он не решился, настолько свирепым было лицо Слепцова.
– Вы знаете, подполковник, с кем я сейчас разговаривал? – спросил начальник отдела голосом, не предвещающим ничего хорошего.
– Никак нет, товарищ генерал, – ровным тоном отозвался Дубинин.
Он уже понял, о чем или, вернее, о ком пойдет сейчас речь, и единственно пытался сохранить спокойствие с тем, чтобы хоть чем-нибудь помочь виновнику грозового настроения шефа.
– Я говорил с полковником Киршем, – отчеканил Слепцов, для ясности пробарабанив пальцами по крышке стола.
– Это начальник департамента Интерпола в Берлине? – уточнил Дубинин.
Слепцов смерил его негодующим взглядом.
– Да, подполковник, это начальник департамента. И знаете, что он мне рассказал?
– Что?
Генерал набрал воздуха в грудь.
– Этот ваш деятель сбежал! – выпалил он. – Причем так, что никто даже не представляет, куда.
Дубинин честно наморщил лоб.
– Это вы о Крохине, товарищ генерал?
– Не притворяйтесь! – бахнул ладонью о стол Слепцов. – Вы прекрасно понимаете, о ком я говорю. Крохин – это, конечно, особая статья. Но Морозов!