Цену жизни спроси у смерти

– «Хайнекен», – сообщил Кузя товарищу. – Будешь пиво, Гога?

– Кидай, – оживился тот.

Кувыркающаяся в воздухе бутылка была поймана одной рукой, потому что вторая была занята пакетом с крабом. Сорвав крышечку зубами, Гога приложился к горлышку, с наслаждением крякнул и мечтательно произнес:

– Эх, сейчас бы еще косячок для полного кайфа!

– Перебьешься, – хмуро сказал Кузя. – Не у себя дома.

– А я везде дома. Были бы бабки, а дом найдется. – Едва закончив свой афоризм, Гога округлил глаза и воскликнул: – Оба-на!

Обернувшись, Кузя увидел двух девушек, пересмеивающихся возле открытой двери, откуда клубами валил пар. Стараясь понравиться парням, они вертелись так и эдак, разве что не приплясывали на месте. Черненькая была обмотана желтым полотенцем, а ее подруга нарядилась в пляжную кепку, лихо развернутую козырьком назад. Больше на ней ничего не было.

– Мальчики! – игриво пропела она. – Пора на лечебные процедуры!

Кузя сразу смекнул, что это и есть обещанная крашеная блондинка, хотя волосы на голове девушки были скрыты фуражкой, а других на ее теле вообще не наблюдалось. Деловито прочистив ноздрю, он зашагал к ней, предупредив товарища:

– Эта – моя!

– Почему? – возмутился Гога.

– По члену моему.

Приблизившись к девушкам, он, не обращая никакого внимания на жеманничающую брюнетку в желтом полотенце, хрипло спросил:

– Как звать?

– Вика.

– Иди сюда, Вика.

– Погоди! – пискнула она, когда Кузя припечатал ее спиной к дубовой панели и вцепился в ее ягодицы с таким остервенением, словно намеревался разломить их пополам, как яблоко. – Сначала массаж!

– Это и есть массаж, – успокоил он девушку, приспуская плавки. – Проникающий.

Он навалился на Вику, тяжело задышал, заерзал, а через минуту шагнул назад.

– Так быстро? – не поверила она.