— От тебя, что ли? — удивился Демин.
— Да не я, а от Панкова, или Попова. Это же жуткое дело — самосуд!
— А я бы вообще ввел у нас суд Линча. Поймал вот таких козлов прямо на месте преступления — и тут же на дереве вздернул, — сказал Шаврин.
— Да слышал я уже эти разговоры! Ты почаще гусей находи, тогда и до суда дело находить не будет, — парировал Колодников.
Шаврин «прославился» тем, что по заявлению одной бабушки нашел похищенные у ней сорок гусей. В этом не было ничего особенного, дело было простое, нужно было просто обойти местных наркоманов, и посмотреть, у кого из них валяются во дворе гусиные перья. Но с тех пор гусей Шаврину припоминали часто.
После этого Колодников снова обратился к Алексею:- Так что он показал, это Плицин?
— То, что заказ на поджоги им дал Александров.
— Сколько?
— Тридцать тысяч за каждый дом.
— Я не про это, сколько они подожгли домов?
— Четыре. На пятом их поймали.
— Так, значит, у нас осталось еще три дома вместе с этим, где старики задохнулись. Все сходиться.
— Что сходиться? — не понял Демин.
— А то, что остальные три дома заказал Каховский.
— И кто поджигал?
— Шустов младший. Он сам дал показания.
Все произошло с утра, как раз после того, как Косарев встретил на крыльце Шустова-старшего и его адвоката, Васильева. Очутившись в кабинете Колодников они без обидняков завели разговор с ним о том, как сделать так, чтобы Сашка получил срок как можно меньше. Андрей был удивлен подобной переменой с отцом, который еще вчера был готов послать собственного сына хоть в зону, хоть на гильотину. Он не удержался, и спросил его об этом: — Как же это вы решились? Я думал, вы от него уже отреклись?
Сергей Шустов горько усмехнулся.
— Как от него отречёшься? Родная кровь. Он еще в первую жену пошел, одно лицо. Как на него смотрю, так ее вижу, падлу. И, разошлись, вроде… В общим, я сделаю все, чтобы его вытащить из-за решетки. Сколько надо — столько отстегну.
— Хорошо. Только, — Колодников поднял вверх руки. — Я в этом не участвую. Мне нужны смягчающие факты, и только.