– У нас есть полчаса, а вернее, уже двадцать шесть минут, – поправился Павел, взглянув на часы.
– Слушай, а что ты об этом думаешь?
Батяня все для себя решил, но посчитал нужным сыграть на том, что формально руководит операцией не он, а фээсбэшник, а следовательно, за тем последнее слово. В последнее время Павел как-то ушел в тень и на власть не претендовал. Майор не совета спрашивал, а пытался понять, что у него на уме.
– Что тут думать? – наигранно удивился тот. – Время у нас пока еще есть. Зачем тебе идти? Подтягивай своих ребят… ну и ударим.
Теперь настал черед разыграть удивление Лаврову.
– А как же заложники?
– Может быть, и обойдется, – уклончиво ответил Вежновец. – Все равно нам рано или поздно придется брать самолет штурмом, ну а что должно случиться, того не избежать. Или ты на переговоры собрался? – заключил он.
Лавров до сих пор не мог понять, откуда у фээсбэшника такое пренебрежительное отношение к заложникам? Долго над этим думать было некогда, и майор переключил свое внимание на более насущные проблемы. Сняв с плеча «кипарис» и отстегнув кобуру с пистолетом, он передал оружие сержанту. Нож, после коротких раздумий, решил на всякий случай оставить. Чекист молча следил за его сборами.
– Сейчас я на штурм никого не поведу, – произнес майор не допускающим возражений тоном. – Если проводить штурм немедленно, это будет не операция по освобождению заложников, а бойня.
Павел на это лишь пожал плечами.
– Я думаю, мы немножко затянем время, – продолжал Лавров.
– А смысл?
– Ты же профессионал в своем деле и знаешь, что они сейчас там, в самолете, все на взводе. Только и ожидают чего-нибудь от нас. И я их понимаю. На их глупые требования нам только и остается, что идти на штурм. Часа два-три я выиграю.
– И каким же образом?
– Что-нибудь придумаю.
– Ладно, пошли, – чекист резво вскочил на ноги.
– Ты останешься здесь, – сказал Лавров.
Он не мог прийти в себя от такого неожиданного поворота событий. Его сбило с толку переменчивое поведение капитана Вежновца. Еще минуту назад тот настаивал на немедленном применении силы по отношению к боевикам и отговаривал Андрея от переговоров. Потом вдруг неожиданно быстро согласился с майором и даже изъявил желание пойти с ним.
– А что, ты уже по-таджикски или по-пуштунски понимать научился? – съязвил чекист.
На его последний аргумент у Лаврова возражений не нашлось. Неожиданно он понял, почему гэбист так активно рвется идти с ним. Скорее всего, он боялся, что майор утаит от него какую-то важную деталь переговоров. Лавров уже давно догадался, что с самолетом ФСБ связывают не только заложники. Отвернувшись от Вежновца, он негромко сказал в сторону, но так, чтобы тот услышал: