Отожги не по-детски!

– Давай в машину, за ними поедем, – бросил Алексей, забираясь на водительское сиденье.

– Подожди, я в человеческий туалет хотела сходить! – жалобно запищала Ирина.

– Потом сходишь, – отмахнулся Алексей, – скоро гостиница.

Ирина тяжко вздохнула и полезла на пассажирское сиденье. Как только захлопнулась дверца, «Волга» сорвалась с места и, плавно повернув, выехала на трассу, удачно вписавшись в поток машин. Через несколько километров они настигли «ЗИС». Ирина крутила ручку FM-приемника, желая найти какую-нибудь приятную музыку. В итоге она остановилась на Барбре Стрейзенд.

– Фигня, – скривился Алексей.

– Не нравится – не слушай, – проворчала Ирина и воскликнула, глядя на спидометр: – Идут, паразиты, под сто тридцать! Это же не по правилам. Разрешенная скорость – сто километров в час.

– И мы тогда добавим, если этим козлам законы не писаны, – спокойно изрек Алексей, утапливая в пол педаль газа. Скорость возросла. Двигатель отзывался натужным воем. Алексей бросил руль вправо, обходя «десятку», затем влево, обгоняя «Форд». И в этот момент над дорогой показался вертолет телевизионщиков. Они слетали на дозаправку и вернулись. Ирина, продолжая возиться с приемником, наткнулась на комментарий гонок.

– Оставь, – попросил Алексей, хотя она и не собиралась переключать.

Из динамиков звучал не в меру жизнерадостный голос Инги Марчулис. Казалось, что она только что получила известие, что преставился ее дядя-миллиардер, который оставил ей все свое состояние.

– …А вот и «Волга» победителей ночного заезда. Идут с превышением скорости. За это им наверняка будут начислены штрафные очки.

– Что! Совсем, что ли! – взорвался Алексей. – Ну я скажу Валерию Ивановичу потом пару ласковых! Они что, не видят, с какой скоростью идет «ЗИС»?! Он же еще быстрее нас прет.

– А может, у них зрение плохое, – мрачно пошутила Ирина, – тут видят, а тут – не видят.

– Такое иногда бывает. От любви к деньгам, – понимающе кивнул Алексей, сбавляя скорость до максимально разрешенной, – придется ехать так, иначе нас вообще отстранят от гонок. – С тоской он следил за тем, как «ЗИС» уходит вперед.

– Так нам не выиграть, если его нарушения и дальше не будут замечать, – с обидой в голосе проговорила Ирина. – Надо что-то делать.

– На языке вертится пословица, но сказать ее вслух я не могу. Слишком уж она неприличная, – криво улыбаясь, произнес Алексей. – Короче, каким бы хитрым он ни был, найдется кто-то и похитрее.

Глава 27

Боб Гришем сразу из аэропорта Штутгарта на машине, взятой напрокат, отправился по федеральной трассе номер тридцать пять к городку, где располагался фамильный замок Вольфштайнов. У местечка с режущим ухо названием Карлсруэ свернул с трассы на боковую дорогу, миновал мост через реку, поминутно сверяясь с картой, купленной в аэропорту. Пейзаж за окном машины напоминал картинку с обложки журнала. Всюду зелень, аккуратные белые домики с черепичными крышами. По пути он заехал в придорожное кафе перекусить, и один из местных фермеров, ехавший в том же направлении, согласился показать ему дорогу к замку бывших властителей здешних мест. Фермер сносно владел английским, так что при разговоре особых трудностей не возникло. Он поехал первым на своем джипе, а Гришем следом на прокатной «Ауди».

Из-за рощи показалась серая громада средневекового замка с зубчатыми стенами и башнями. Было ощущение, что он своими узкими бойницами с подозрением разглядывает незваных пришельцев. Гришем поблагодарил фермера и проехал к воротам через подвесной мост. Глубокий ров был заполнен водой, подернутой ряской. Выбравшись из автомобиля, Гришем подошел к воротам из толстых дубовых досок, сшитых металлическими полосами, осмотрел их в поисках звонка и, не найдя такового, взялся за толстое бронзовое кольцо, висевшее в пасти бронзовой головы льва, укрепленной на воротах. Кольцо весило килограмма три. Приподняв его, Гришем стукнул по двери. Глухой удар разнесся по внутреннему пространству двора. Стукнул второй раз, третий… На пятый придавил кольцом палец и взвыл от боли.

Дверь открылась без малейшего звука. За ней стоял дворецкий, как в старых английских фильмах, – седой, невозмутимый, в расшитой золотом ливрее. Морщась от боли, Боб Гришем сказал на немецком языке, что ему нужно увидеть хозяина замка.

– Вам назначено? – холодно осведомился дворецкий.