курьер.ru

—  Да, Вонга нет. Это многое осложняет. Дерьмо!

Если мы будем повторять это, сидя на задницах, то, je vois le jure (Смею вас уверить (фр.)), — дерьмом сделают всех нас. И скорее, чем вы думаете.

Господин Димитриадис знал, о чем говорил. Между утренним звонком Чену и вечерним визитом на яхту у него состоялся короткий разговор с компетентным сотрудником консульства Республики Кипр. Тот подробно объяснил Костасу, что происходит в стране и в городе.

— Верно! Сваливаем!

— Ах, Чен, Чен! Вы же умный человек...Костас покрутил в воздухе пальцем и сделал языком и зубами звук «тр-р-р-р». Китаец замотал головой:

—  Черт, свинизм какой-то! Свиньи все! Крыса, твою мать, ты там дрыхнешь, что ли?! — проорал он в сторону каюты. — Выметайся, живо!!!

—  Не кричи! — Патриция, совершенно трезвая и спокойная, одетая в спортивный костюм, вышла в салон. Она подала Андрею небольшую пачку бумаг, плотно упакованную в целлофан.

—  Возьми, пусть будет у тебя, — затем повернулась к Чену. — Парень прав: nous sommes foutus (Нам кранты (фр.)).  Если ничего не придумаем.

—  Уже придумал, — ответил китаец. — Нужно перенести спасательный плот на дальний конец мола. Кто поведет яхту? Дело опасное.

—  Il est fou (Он рехнулся (фр.)), — меланхолично заметила Патриция, поняв замысел Чена.

—  Детка, а выбор? — пожал тот плечами. — Так кто?

С вашего позволения, я, — слегка поклонился киприот. — С этой моделью я знаком и выходить из здешнего порта тоже доводилось. Помню, с одной очаровательной дамой... но ах, не время, не время сейчас для воспоминаний... Mourons ensemble, voulez-vous? (Не хотите ли умереть вместе? (фр.)) — обратился он к Патриции.

—  Хочу!

В глазах Крысы запрыгали чертики. Сейчас перед ними была тренированная американка, ловящая экстремальный кайф в компании трех мужиков — совершенно ничего от француженки, которая «купается в капле шампанского». Крыса сбросила спортивный костюм, оставшись в плотном шерстяном белье, напоминающем одежду велосипедиста; костюм уложила в полиэтиленовый пакет.

— Все, что ли? — подала пакет Андрею. — Чао, мальчики! Встретимся в аду!

Костас тоже разделся. Его поджарое тело южанина поросло густым черным волосом.

—  Прошу вас, мадемуазель! — Он галантно пропустил он Патрицию на корму, а потом на короткий трап, ведущий в рубку. — Андреас, я должен проверить, насколько эта девушка соответствует моральным устоям нашей компании. — И шлепнул Крысу по попе, обтянутой теплым бельем.

—  Будешь руки распускать, в нос получишь! — не оборачиваясь, бросила та.

Войдя в застекленную кабинку, она встала рядом с пультом управления.

— Давай, ты веди! — кивнула Костасу.