Дизели сбавляют обороты, танкер стопорит ход.
– Что, пуля над ухом прожужжала?! Глазки от дыма слезятся?! В штанишки наложили и в ботиночках захлюпало?! – кричит в окно Стасик. – Вас бы к нам в бригаду – на Северный Кавказ, зассанцы!..
– Ты еще про фээсбэ расскажи! – оттаскиваю разговорчивого балбеса.
– Пардон, – виновато гундосит он, – погорячился…
«Тристан» по инерции взрезает форштевнем воду. Стрельба затихает, скорость движения падает с каждой секундой. Два катера жмутся к борту, третий остается в сторонке.
Прислушиваюсь к происходящему на судне у приоткрытой двери. Спрашиваю Стаса:
– Что на корме?
– Ничего. Вообще ничего. Пошли к выходу.
Двумя бесшумными тенями просачиваемся в коридор и приоткрываем правую дверцу. Теперь впереди товарищ, а я присматриваю за тылами.
– Два ублюдка висят на леерах, – докладывает Величко. – Третий лезет… Залез, спрыгивает на палубу. Курчавый, крепкий, длиннорукий, похож на орангутанга. О, четвертый! Пятый. Шестой…
– Вооружены? – оглядываюсь на противоположный выход из коридора. Там все спокойно.
– Калаши. У курчавой обезьяны пулемет – древний «ПК». Лентами обвешан, как матрос с «Авроры». Мля, Глеб, они даже не черные. Они баклажановые!
– Ты поживи тут под их солнцем.
– Опа! У трапа самолета делегацию африканских друзей встречают: капитан Кравец, старпом Скобцев и боцман Шмаль.
– Хлеб-соль притащили? – мрачно шучу я.
– Забыли. Или испечь не поспели.
– Встречей довольны? Улыбаются?
– Ты знаешь… нет. Вялый какой-то базар. Словно впервые друг дружку видят. Мало того – наших орлов заставили поднять руки. Обыскивают… Что будем делать, Глеб?
Занятный поворот событий. Получается, первые лица команды с пиратами незнакомы? Вряд ли. Скорее делают вид. Комедию ломают, как выражается старпом. Не в одиночку же затеял рисковую игру товарищ радист.
– Что делать? Нас же ознакомили с материалами следствия. Помнишь, как было с захватом сухогруза?