Аравийский рейд

И вдруг бухту озаряет короткая яркая вспышка. Настолько яркая, что отчетливо виден оранжевый борт и белая надстройка танкера.

Одновременно оборачиваемся, и в тот же миг до нас докатывается звук взрыва.

– Боеприпасы! – отплевываясь, хрипит Торбин. – Глеб, сарайчик с боеприпасами взлетел! Сработала твоя граната!..

– И твоя растяжка. Мы хорошо потрудились, Валера. Очень хорошо!..

Рядом Стас рубит рукой воду и приглушенно кричит:

– Он уходит! Смотрите, эта сука уходит!

Не дойдя до нас метров двести, катер резко поворачивает к берегу. Слава богу! Смертная казнь через утопление в соленом Индийском океане откладывается.

Мои друзья подталкивают Хайера и снова принимаются грести к танкеру. Я же с минуту завороженно смотрю вслед пиратской лодке. Показалось, будто в желтом свете прожектора на носовой части я заметил фигуру капитана Кравца.

– Ну и ночка, – спешу догнать друзей. – Тут в самого черта, пожалуй, поверишь…

Глава шестая

Африка

Сомали; район городка Эйл – борт «Тристана»

Несколько долгих последних часов из головоломной эпопеи мне не дает покоя один и тот же вопрос: как подняться на борт «Тристана»? Как?!

Штатными металлическими трапами пираты не пользуются и не позволяют командам захваченных судов их опускать. Так что, подплыв к борту высотой шесть метров, мы не отыщем ничего похожего на лестницу. В лучшем случае посчастливится увидеть болтающийся веревочный трап. Но при этом сверху, клацая затвором, будет скалиться охрана в виде тупых и беспощадных парней из африканской деревни. Вот и приходится плыть лягушачьим брассом и мысленно разговаривать с Богом. Вся надежда только на него.

Четверть часа плывем медленно, но размеренно и спокойно. Я нарочно подвернул вправо, чтобы группа приблизилась к судну на уровне бака. Туда народец забредает редко – вся корабельная жизнь теплится вокруг кормовой надстройки.

Увы, но последние триста метров стайерского заплыва вновь приносят проблему: Хайер совершенно выбился из сил и начал тонуть. Меняясь, тащим его на себе. При этом скорость упала до смехотворной: корпус танкера с редкими огнями по периметру высится темной громадой невдалеке и не желает приближаться.

В глазах темно, в ушах звон, грудная клетка раздувается кузнечными мехами, а сердце норовит из нее выпрыгнуть… Немудрено, что в таком состоянии мы прохлопали появление моторной лодки. Торбин ненароком замечает скользящие по борту «Тристана» блики, оглядывается и, смачно сплюнув, извещает:

– К нам гости.

Катерок неспешно выписывает замысловатые фигуры метрах в четырехстах от захваченного судна. То идет по прямой, то разворачивается; прожекторный луч хищно рыщет по воде…

– Нас ищет. Что за надоедливая сволочь! – устало шепчет Велик. И вдруг срывается на хриплый крик: – Смотрите, братцы!..