— Глупости. Я грузин.
Он выпил стакан залпом.
— Покажи мне хотя бы одного грузина по имени Рахим.
— Кличка.
— Паспорт тоже фальшивый?
— Какая разница. Я десять лет живу в Питере. Здесь все русские и все пьют. Без бутылки ни один вопрос не решается. Кто не пьет, тем не доверяют.
— На это я и рассчитывала, Рахим. Русские обычаи тебе хорошо известны.
Девушка начала расплываться в его глазах. Его качнуло, ноги палились свинцом, а язык стал ватным. Он все понял, но не мог понять цели. Зачем ей это надо? Пройдет три часа, он встанет и найдет ее. Глупая девчонка. Все испортила.
— Я посажу тебя на иглу…
С трудом выговорил он и упал на пол.
Лиля взяла со стола паспорт и убрала в сумку. В карманах нашлось немало денег. Их она тоже забрала. Под кроватью
нашелся чемодан с негативами и фотографиями. Она его вытащила и поставила у двери. Сняла со штатива фотоаппарат и сделала несколько снимков. Достала нож, сунула его в руку Рахима и опять сфотографировала.
Через десять минут она вышла на улицу. Машина Стаса стояла у входа с погашенными фарами.
Паспорт и чемодан с фотографиями Лиля положила в джип Рахима, фотоаппарат оставила себе.
Стас вышел из машины.
— Компромат? — спросил он.
— Еще какой. Открывай багажник.
В скрюченном состоянии в багажнике лежала Мотька. Они взяли ее за ноги и за руки и затащили в подвал. Все делали быстро и молча. Подругу Рахима уложили на кровать и раздели. Коньяк с клофелином оставили на тумбочке.
Стас вернулся в машину, а Лиля взяла канистру с бензином из багажника и спустилась в подвал. Она лила топливо на старую электророзетку до тех пор, пока та не заискрилась, и бензин не вспыхнул. Ей с трудом удалось отскочить в сторону, но канистру она из рук не выпустила. Пламя охватило ковер и стены. Лиля пулей вылетела на улицу. Длинная пола плаща оплавилась.
Девушка села в машину и поставила канистру на пол.