Оказывается, подчиненные знают его больше, чем ему думалось.
Уже через пятнадцать минут были на месте. В галерее все тот же полумрак, правда, в этот раз он выглядел куда более удручающим. Ганса Гиммлер увидел в самом конце галереи, он лежал на повороте, приложив руки к груди. Гиммлер подошел поближе. Полное впечатление, что боевой гауптшарфюрер пытался от кого-то защититься. Лицо перекошено: не то от страха, не то от боли. Как будто перед смертью он увидел нечто ужасное. Уж не привидение ли его посетило в последнюю минуту жизни? А ведь уверял, что после Восточного фронта ему ничего не страшно. Значит, в этой жизни встречаются вещи и поужаснее.
Но только кто же был этот неведомый враг?
– Так бывает всегда, когда прихватывает сердце, – сообщил адъютант.
Гиммлер слегка кивнул:
– Не самая боевая смерть во время войны. Хотя в жизни случается все, что угодно.
– На всякий случай мы обыскали все галереи, господин рейхсфюрер…
Гиммлер повернулся. Созерцание мертвеца – невеселое занятие.
– Разумеется, никого не обнаружили, – зашагал Генрих Гиммлер к выходу.
Пора выбираться из этого склепа. Возможно, что для Священного копья нюрнбергские подвалы будут самым подходящим местом, вот только для проживания они совершенно не приспособлены.
– Никого, господин рейхсфюрер. Хотя на полу криминалисты обнаружили несколько нечетких шагов, уходящих вдоль галереи, но их мог оставить кто угодно.
– И куда же они шли?
– Следы потерялись у самой стены.
– Вы хотите сказать, что кто-то прошел сквозь стену?
– Это не единственная странность…
– Что там у вас еще?
– Вот взгляните, – протянул он какой-то продолговатый золоченый предмет.
Гиммлер с интересом взял.
– Шпора… Правда, имеет какую-то необычную форму. И что с того?
– Это золотая шпора, господин рейхсфюрер! Вот посмотрите внимательнее, здесь она изогнута по форме каблука, а вот дужка со стержнем. Этой частью она прикреплялась к сапогу всадника, видите, она обломана…