45…И ОБЕЗВРЕДИТЬ
С того момента, как Мадина увидела вышедшего из леса человека, ее не покидало беспокойство. Что он делал и, главное, зачем, с какой целью здесь появился? Эти вопросы не отпускали Мадину, снова и снова возникая в ее голове. У вышедшего из леса человека не было при себе оружия – Мадина хорошо его рассмотрела. Да и куда можно спрятать оружие на голом теле? Ну, разве что какой-нибудь маленький пистолет в карман джинсов. Но отсутствие оружия – вовсе не аргумент. Ведь враг не обязательно должен быть вооружен. Важнее, что он делал возле ЛЭП, в пятистах метрах от атомной станции и в пятидесяти от ее наблюдательной позиции? Посоветоваться бы с Ахмедом, но он запретил выходить в эфир без крайней, он специально подчеркнул, крайней необходимости.
Мадина поймала себя на мысли, что гораздо чаще смотрит в лесную чащу, куда ушел бродивший по просеке человек, чем на двор АЭС, но ничего не могла с собой поделать. Путник вел себя совершенно спокойно: не суетился и не рыскал взглядом по сторонам, тем не менее Мадина чувствовала исходящую от него опасность. Причем это ощущение не исчезло даже тогда, когда человек вновь скрылся в лесу. Прошло уже несколько минут, как она потеряла его из виду, но ощущение близкой опасности не исчезло, а напротив, только усилилось.
В очередной раз взглянув на левый край просеки, где вошел в лес беспокоящий ее человек, Мадина увидела клубящийся среди деревьев дым. Откуда?! Еще минуту назад никакого дыма в лесу не было. И что все это значит? Мадина поспешно схватила отложенный в сторону бинокль и навела его на задымленный участок леса…
Старший лейтенант Воронин, не сводящий с вершины опоры ЛЭП своего пристального взгляда, увидел, как на мгновение шевельнулась фигура корректировщика, а затем в его руках появился бинокль.
– Есть, – шепотом произнес Воронин. – Он клюнул.
В ту же секунду капитан Овчинников, которому и предназначались слова Воронина, резко выдохнул и стремительно сорвался с места. Одним прыжком он преодолел заросли лопухов на краю опушки и вылетел на свежескошенный луг… «Рассматривает в бинокль задымление», – звучал в наушнике его закрепленной на голове рации размеренный голос Воронина. Овчинников изо всех сил работал ногами, отталкиваясь от земли и посылая свое тело вперед. На бегу он старался не думать о притаившемся на тридцатиметровой высоте террористе. Сейчас за него это делает Ворон. Облюбованная террористом опора ЛЭП стремительно приближалась. Стремительно, но все же недостаточно быстро. Сколько до нее еще осталось: сорок, пятьдесят метров? Овчинников поднял глаза от земли, чтобы взглянуть на высившуюся посреди поля решетчатую мачту. В тот же миг его нога провалилась в какую-то ямку. Лодыжку пронзила острая боль, но он все-таки сумел выдернуть ногу из попавшейся на пути мышиной или кротовьей норы и тем самым сохранил равновесие, хотя и потерял, сбившись с темпа, какие-то доли секунды. Он чувствовал, что большая часть дистанции уже позади и осталось пробежать двадцать или тридцать метров. Еще каких-нибудь три-четыре секунды, и он будет у цели. Но именно в эти последние секунды террорист может заметить его. Чем позже враг его обнаружит, тем больше у него будет шансов на успех. Значит, нужно еще поднажать. Осталось совсем немного. Вот уже и основание опоры.
Овчинников на полной скорости подбежал к поднимающейся ввысь стальной конструкции и, когда до мачты ЛЭП оставалось менее метра, резко оттолкнулся ногой от земли и, высоко подпрыгнув, бросил свое тело на решетчатое основание. Подошвы кроссовок скользнули по гладкому металлическому профилю, но тем не менее капитан сумел дважды оттолкнуться ногами от опорной балки, взбежав по почти вертикальной стойке на целых полтора метра и дотянувшись до нижней горизонтальной балки, ухватился за нее. Подтянувшись на руках, Овчинников забросил на балку ногу и через секунду уже стоял на ней в полный рост. Прямо перед собой он увидел ведущую к вершине мачты сварную металлическую лестницу и, не раздумывая, прыгнул на нее…
Дым почему-то не поднимался вверх, а стелился над землей, наступая на просеку, словно кто-то гнал его из леса на открытое пространство. Это было странно и непонятно, и Мадина судорожно напрягала глаза, чтобы понять, чем вызван этот внезапный лесной пожар. Клубы дыма застилали обзор, но в мощный бинокль Мадина все-таки сумела разглядеть за дымовой завесой голого по пояс человека, ожесточенно размахивающего какой-то тряпкой, и в следующий момент узнала его. Перед ней был тот самый подозрительный коротышка, который разгуливал по просеке, а затем вновь скрылся в лесу. Только теперь он уже не гулял, а развеивал дым своей рубашкой. Или он таким образом борется с огнем? Предварительно устроив весь этот пожар? Мадина терялась в догадках. В действиях коротышки не было никакой логики. Тем не менее все реально происходило на ее глазах.
Внезапно внизу послышался металлический лязг, и Мадина вспомнила, что точно так же скрежетала металлическая лестница, когда она взбиралась по ней на вершину опоры. Лесной пожар и устроивший его подозрительный коротышка сейчас же отошли на второй план. Мадина опустила бинокль и, перегнувшись через решетчатый настил, заглянула вниз. В то же мгновение ее окатила волна ледяного холода. По лестнице, судорожно перебирая руками и ногами, к вершине опоры карабкался человек…
Сооруженная внутри опоры сварная лестница оказалась неожиданно хлипкой. Едва Овчинников в прыжке ухватился руками за ее перекладину, как лестница качнулась под ним и задребезжала, словно ржавая жестяная крыша. «Попал», – мысленно отругал себя капитан спецназа. И сейчас же в наушнике раздался голос старшего лейтенанта Воронина: «Опустил бинокль. Смотрит вниз!» Забыв о скрытности, которая теперь потеряла всякий смысл, Овчинников рванулся по лестнице наверх. А в наушнике уже раздалось предупреждение Воронина: «Взял автомат! Готов открыть огонь!» Взглянув вверх, Овчинников увидел у себя над головой плохо различимую фигуру корректировщика, зато направленный в лицо автоматный ствол был виден на редкость отчетливо.
Ухватившись левой рукой за боковину лестницы, капитан оттолкнулся ногами от перекладины и одновременно с грохотом выстрелов обернулся вокруг стойки и повис на одной руке по другую сторону лестницы. При развороте он сильно ударился плечом о вертикальную стойку, и плечо сейчас же отозвалось тупой ноющей болью. Но это была не та рвущая жилы пронзительная боль пулевых ранений, которая разом лишает сил и способности к сопротивлению. Значит, он жив и даже не ранен. И должен достать террориста.
Мысленно подстегнув себя, Антон снова рванулся вверх. А вот террорист явно не ожидал от своего противника такой проворности и на секунду замешкался, что позволило Овчинникову сократить разрыв еще на несколько метров. Каждый следующий шаг приближал его к засевшему на вершине опоры террористу. Прикинув в уме оставшееся до вершины расстояние, Овчинников решил, что через каких-нибудь десять-пятнадцать метров можно будет вести прицельный огонь. Очевидно, понял это и корректировщик, потому что, стряхнув с себя секундное оцепенение, вновь направил на спецназовца свой автомат.
– Сверчок, огонь! – на одном дыхании выпалил Овчинников в микрофон своей рации.
И сейчас же с дальнего края просеки защелкали выстрелы…
В первый момент Мадина решила, что сраженный ее очередью враг сорвался вниз. Она даже свесилась с настила, чтобы полюбоваться его падением. Но на земле, у основания опоры, трупа ее врага не оказалось. Мадина вновь перевела взгляд на лестницу и с изумлением обнаружила, что враг по-прежнему там и уже гораздо ближе. Каким-то чудом перебравшись на обратную сторону лестницы, он продолжал карабкаться вверх. На мгновение их взгляды встретились, и Мадина узнала его. К ней подбирался один из тех спецназовцев, которые конвоировали Ахмеда во время его обмена на плененного ею российского госчиновника. Тогда, в Чирийском ущелье, она хорошо рассмотрела русских псов в прицел своей снайперской винтовки. Жаль, что смогла подстрелить только одного из них. Но теперь она пополнит свой личный счет.
Мадина вновь схватилась за автомат. Сейчас она его достанет. Спецназовец заметил или почувствовал это и в отчаянии что-то крикнул – она не разобрала слов, да и не пыталась. Зачем, если через секунду он будет валяться внизу, распоротый ее автоматной очередью? Мадина вскинула автомат, и в этот момент со стороны леса раздались одиночные выстрелы.
ebooksa