— Понимаю. Что вам известно о его экспедиции?
— Ничего. Список состава экспедиции я составить смогу, это нетрудно. Но подробностей здесь никто не знает.
— А ваш сосед?
— Он погиб первым. В тайге. Там его и похоронили. Жена очень переживала. Требовала, чтобы тело перевезли сюда, но, к сожалению, не имелось транспорта. В гущу тайги машины не пройдут, а на лошадях вывезти покойника невозможно. На это требуются недели. Жена вскоре умерла от сердечного приступа. Не перенесла горя. Все мы были на дачах, я пошла к ней, хотела попросить лавровый лист, а она лежит на полу, уже холодная.
— Значит, жена тоже умерла? А другие родственники у них были?
— Не знаю. Геологи — люди кочевые, долго на одном месте не живут. Может, и были родственники, но где их искать… Ее похоронили за счет Управления. Тогда много таких похорон было.
— Вы говорите о членах экспедиции?
— Да. Все погибли. Мор на них свалился. Будто они какой-то грех совершили, и Бог их покарал.
— И о них никто не спрашивал потом?
Женщина подумала и сказала:
— Был случай. Месяц спустя на дачу приехал какой-то пожилой мужчина с палочкой. Спрашивал Веру Ольшанскую. Я ему все рассказала. Он уехал, так и не представившись. Очень он мне показался напуганным.
— Сколько лет было Вере Ольшанской?
— Чуть больше сорока. А Андрею около пятидесяти.
— Детей не было?
— Нет, это я знаю точно. Вера жаловалась, мол, Бог не дал.
— Понимаю. Составьте мне список, пожалуйста. Она покопалась в базах компьютера и сказала:
— Их экспедиция называлась «Матерый шатун». У нас все геологи дают названия своим бригадам, с кем работают на постоянной основе. Вот они. Семь человек.
— Пожалуйста, сделайте мне распечатку со всеми данными, которые имеет отдел кадров.
— Поздно о них вспомнили. Десять лет прошло. Только один из всех живым остался.
— Это кто же?