— Бог мой! Это же Катя!
— Уверены?
— Конечно. Только одета она странно, как топ-модель. Раньше она одевалась очень скромно. И дело не в деньгах, они оба хорошо зарабатывали, дело во вкусе. И волосы крашеные. Но это она. Подурнела, конечно, и вид усталый. Так что же получается? Катя жива?
— Ничего не могу сказать. История этой фотографии мне не известна. А вы не знаете адреса Максима Максимовича?
— Точно не знаю. Он живет на втором этаже красного дома на стыке улиц Олеко Дундича и Богородской. Однажды я его там встретила. Поболтали немного, и он показал мне свои окна
справа от центрального подъезда. Правда, это было года три-четыре назад. Даже не знаю, жив он или нет. Совсем плохо выглядел. Все его учителем называли, а иногда профессором. Во всяком случае, когда ребята говорили о геологии, он часто встревал и поправлял их.
— Спасибо, Софья Сергеевна, извините, что отнял у вас столько времени. Попробую поискать профессора.
— Скажите, а вы будете искать Катю?
— Еще не знаю, все зависит от ситуации.
— Найдете ее, передайте от меня привет. Если она жива, то я очень рада. Благородная и очень порядочная женщина.
Зимин так не думал, он имел о Кате другое мнение. И если бы узнал об участии Ольшанской в сговоре с Нагорным, поверил бы. С другой стороны, трудно предположить, что женщина пойдет на умышленное убийство своего единственного долгожданного ребенка. Ради чего? Чтобы заживо гнить в Тихих Омутах?
В общих чертах картина казалась понятной, но по логическим ячейкам разложить ее он не мог. Пищи для размышлений хватало. Сначала надо решить вопрос — надо ли этим заниматься? Никто ему подобных поручений не давал.
Найти старика не составило большого труда. Максим Максимыч был жив, но прикован к постели. Гостя встретила внучка и провела его в комнату деда.
На кровати лежал высохший, как старая ветка, человек с мертвенно-бледным лицом. В чем только душа держалась, непонятно. Когда Кирилл представился и попросил разрешения поговорить, глаза старика просветлели и оживились, будто он ждал этой встречи всю жизнь.
— О чем вы хотите поговорить? — Голос больного звучал уверенно.
— Я провожу запоздалое расследование по делу о гибели членов экспедиции Ольшанского. Ваш адрес дала мне соседка Якова Ильина.
— Кто же вас уполномочил заниматься историей десятилетней давности?
— Екатерина Ильина. Она жива.
Зимин подошел к кровати и показал фотографию, сделанную в Тихих Омутах.
— Узнаете?