Профи из «Вымпела»

– Обо всем напишешь подробный рапорт, отразив там собственные выводы, – ответил Бондарев, когда он замолчал. – А сейчас на вот, прочти, – и он протянул Воронину заполненный бланк шифротелеграммы.

Ворон поспешно взял предложенную ему шифротелеграмму, оказавшуюся спецсообщением руководства Пермского УФСБ, и начал читать. Дочитав текст спецсообщения до конца, он поднял на Бондарева изумленный взгляд и растерянно спросил:

– Как же так, Петр Валентинович?

– А вот так! – Резко взмахнув рукой, Бондарев разрубил ладонью воздух. – Упустили пермяки Гамадова и двоих своих людей потеряли! – Полковнику все труднее становилось сдерживать овладевшее им раздражение, и он возмущенно воскликнул: – Нет, ты заметил, они поручили слежку за тремя натасканными боевиками всего одной бригаде и сейчас пытаются выставить старшего бригады виноватым! Уверен, его и сделают козлом отпущения! – Встав из-за стола, Бондарев нервно заходил по кабинету, но кабинет полковнику был явно мал, и, пройдя его из конца в конец, он вновь остановился перед Ворониным. – Что он мог сделать, этот капитан? Только погибнуть вместе со своими парнями! Наружников не обучают силовому задержанию, у них другая работа. А чтобы заломать этих зверей, нужны волкодавы, такие, как ты, Мокрушин или Антон Овчинников!

– Никто же не предполагал, что, обнаружив за собой слежку, боевики решатся на убийство наблюдателей, – попробовал возразить начальнику Ворон.

– А надо было предполагать! – Бондарев вновь рассек рукой воздух. – Гамадов и раньше был зверем, а после трех лет на зоне вообще взбесился. В басаевско-масхадовской Чечне он был богатейшим человеком. Весь нелегальный нефтепромысел держал в своих руках. А мы его всего этого лишили, да еще и упрятали за решетку. Да он на зоне ночи не спал, мечтая, как будет мстить. Вот и начал резать людей, как только оказался на свободе. Ведь генерал не случайно указал в направленной в Пермское управление ориентировке на его «особую опасность»! А пермяки не обратили на это внимания и выделили для слежки одну бригаду! И заметь: об убийстве своих сотрудников и побеге чеченцев им стало известно вчера в семь утра, а нам они сообщили об этом только сегодня к вечеру! Где сейчас могут быть эти бандиты? Наверняка уже где-то на подступах к Чечне. Вот, я набросал схему блокпостов, через которые они могут пройти. – Сдвинув в сторону разложенные на столе бумаги, Бондарев развернул перед Ворониным среднемасштабную карту республики с отмеченными на ней блокпостами. – Надо подумать, кого из наших следует направить на блокпосты для опознания Гамадова и его бандитов.

Ворон в ответ с сомнением покачал головой:

– Вряд ли Гамадов повторит свою прошлую ошибку, во второй раз сунувшись на блокпост, тем более когда на нем висят три трупа. Сейчас он будет вдвое осторожен. Думаю, он попытается обойти блокпосты, чтобы вообще избежать любых возможных проверок. Для знающих местность людей это не так уж трудно.

– Гм, – глядя на карту, Бондарев задумался. – А его сопровождающие местности не знают. Значит, они снова обратятся к проводникам. – Он поднял взгляд на Воронина. – Тебе придется еще раз встретиться со Стрижом и проинструктировать его на случай, если старые знакомые вновь обратятся к нему за помощью.

– Ясно, – понимающе кивнул головой Ворон, но, вспомнив о предыдущем задании, растерянно спросил: – А как же засада на пути направляющихся в Дагестан диверсантов?

– Засаду организуют Мокрушин с Овчинниковым, – отрезал Бондарев. – Справятся. Им не в первый раз. А ты вплотную займись Гамадовым. Поверь моей интуиции, этот зверь намного опаснее кучки обвешанных оружием диверсантов.

* * *

Доев последнюю, уже третью по счету, порцию шашлыка, Гамид поймал за рукав снующего между столиками мальчишку и приказал принести чашку турецкого кофе. Приправленный вымоченным в уксусе луком шашлык оказался на редкость вкусным, и Гамид съел его с удовольствием. Правда, после зоновской баланды любая более-менее нормально приготовленная еда воспринималась как деликатес. Но эта мысль нисколько не портила Гамиду аппетит, когда он откусывал куски сочного и в то же время в меру прожаренного мяса. Через два столика от него так же жадно работал челюстями Бадыр. У него не было никакой культуры еды. Чувствовалось, что он просто набивает брюхо, да еще и торопится, словно боится куда-то опоздать. Хотя спешить им обоим абсолютно некуда. Во всяком случае, пока не вернется отправившийся на поиски проводника Эльхан.

В ожидании, когда мальчишка принесет заказанный кофе, Гамид осмотрел обеденный зал кафе, куда час назад вошел вместе с Бадыром. Благодаря удачному расположению – а догадливый хозяин открыл свою забегаловку как раз напротив автобусной станции, – в кафе постоянно заходили посетители, и не только вайнахи, но и русские, среди которых оказалось даже шестеро военных. Большинство из них подолгу не задерживались и, поев, сразу же уходили. Лишь два старика в каракулевых папахах, неизвестно когда засевших в кафе, все так же лениво играли в нарды.

– Ваш кофе, – вынырнувший из-за стойки шустрый мальчишка поставил на столик чашку дымящегося кофе.

Обернувшись к мальчишке, Гамид кивком поблагодарил его и, когда тот снова исчез, улыбнулся, не разжимая губ. Малолетний официант обратился к нему по-русски! Значит, не узнал в нем вайнаха, подтвердив тем самым надежность маскировки. В кармане Гамида лежало удостоверение на имя русского лейтенанта Ярцева, но одно дело запудрить мозги билетерше и проводнице и совсем другое – сунуть чужую ксиву в глаза ментам или армейцам. До последнего момента Гамид не был уверен, что не засыплется при проверке документов. Но если уж он своим видом ввел в заблуждение коренного вайнаха, то русских проведет и подавно. Как водил их за нос всю дорогу, пока добирался до Чечни.

В Вятских Полянах, где пришлось сойти с казанского поезда после того, как они разделались с русскими ищейками, долго не задержались. Менее чем через час на станции останавливался проходящий поезд, на который они и сели. Бадыр с Эльханом предварительно купили билеты, предъявив кассирше запасные паспорта. Гамид же вместо билета сунул под нос проводнице трофейное удостоверение русского лейтенанта, чего оказалось вполне достаточно, чтобы на свободном боковом месте плацкартного вагона без белья и постели доехать до Зеленодольска. В Зеленодольске все трое пересели на поезд, следующий до Астрахани, а оттуда на рейсовом автобусе доехали сначала до Кизляра, затем до Гудермеса и, наконец, до Старых Атагов, где, по словам Эльхана, жил нужный им проводник. По приезде в село Эльхан сразу отправился на поиски проводника, а Гамид с Бадыром остались дожидаться его в местном кафе, расположившись, чтобы не привлекать к себе внимания, за разными столиками.

Эльхан появился через полтора часа, когда Гамид допивал уже четвертую чашку кофе. Подносивший кофе мальчишка и его отец или дядька, хозяин забегаловки, должны были быть довольны столь выгодным посетителем. В первый момент Гамид решил, что Эльхан не нашел проводника, но, присмотревшись, увидел, что следом за ним по улице шагает какой-то недомерок в поношенном коротком пальтеце и вязаной шапке на голове. Вместе со щенком-недомерком Эльхан зашел в кафе и опустился за столик Гамида.

– Равшан, – указал он взглядом на своего спутника.

Тот в ответ сдернул с головы шапку. Гамид просто кивнул в знак приветствия. Теперь он смог увидеть, что спутнику Эльхана на вид около двадцати лет, хотя пристальный взгляд и озабоченное выражение лица делали его старше. Рассматривая приведенного Эльханом проводника, Гамид поймал себя на мысли, что парень ему не нравится. Уж слишком цепким и внимательным был его взгляд. На собеседника он смотрел так, словно старался его запомнить. Хотя, казалось бы, для чего ему это? Ведь в его деле чем меньше знаешь о заказчике, тем дольше живешь.

– Мой друг сообщил тебе, что нам нужно? – задал первый вопрос Гамид.