Ядерный шантаж

– До нашего возвращения не пропускайте ни одного грузовика! – распорядился мужчина. – Вам ясно? Это приказ!

– Ясно, – поспешил согласиться прапорщик, хотя и не понял, чей именно приказ ему надлежит выполнять.

– Контейнер с зарядами еще на площадке, – объявил полковник Чернышов, вернувшись в машину. – Если поспешим, перехватим его.

– Обязательно, Павел Андреевич, – ответил Артем Ветров.

Двое бойцов «Альфы», сидящие слева от Ветрова, молча кивнули. Обе машины сорвались с места и, проскочив под поднятым по приказу дежурного по КПП шлагбаумом, умчались ко второй площадке Арзамасского механосборочного завода. Павел Чернышов, сидящий в головной машине рядом с водителем, напряженно вглядывался в дорогу. Но на всем пути до ворот проходной навстречу оперативным машинам не попалось ни одного грузовика. Чернышов впервые оказался на второй площадке АМСЗ, однако тут же сориентировался, где находятся въездные ворота, а где проходная.

– Поставьте машины напротив ворот, так, чтобы перекрыть ими выезд! – приказал он водителям оперативных машин. – С территории завода не выпускать ни одного автомобиля. Группа спецназа, которая прибудет вместе с «Газелью», поступает в ваше распоряжение. Остальные за мной.

Чернышов первым устремился к проходной. Следом за ним направился Артем Ветров в сопровождении пятерки «альфовцев». Сзади, с трудом поспевая за бойцами спецназа, бежал Валерий Гончаров.

– Федеральная служба безопасности, Управление по борьбе с терроризмом. – Полковник Чернышов вытянул в сторону прапорщика с поста режимной безопасности руку с раскрытым удостоверением и, не останавливаясь, пошел через проходную.

– Постойте! – Выбежавший навстречу прапорщик попытался преградить ему дорогу. – Я обязан сообщить о вашем появлении в службу режима!

– Это спецоперация, – не останавливаясь, ответил дежурному по КПП Чернышов. – Сообщите позже, а сейчас освободите дорогу.

Двое следующих за Чернышовым бойцов «Альфы» оттеснили прапорщика в сторону, и вся процессия быстро прошла через пост. На посту технического контроля арка металлодетектора разразилась истерическим воем сирены, когда через нее друг за другом прошли семеро вооруженных мужчин. Реагируя на трубки радиотелефонов и коробочки портативных радиостанций, засигналили датчики радиоэлектронных устройств. Но, несмотря на сигнализацию, прапорщик с поста технического контроля безоговорочно открыл автоматические двери проходной, так как слышал короткий разговор Чернышова со своим напарником. Бойцы «Альфы» вместе с Ветровым и Гончаровым быстро прошли на территорию завода, и только Павел Чернышов задержался на проходной, чтобы спросить у прапорщика:

– Где сейчас главный инженер Неверов?

– Не знаю, – честно ответил тот. – Последний раз я видел его, когда он шел к административному корпусу.

В подтверждение своих слов прапорщик указал рукой на ближайшее к проходной четырехэтажное блочное здание.

– Нам сюда, – объявил Чернышов, выйдя из проходной, и первым направился к указанному прапорщиком зданию.

Бойцы спецназа и Артем с Гончаровым последовали за ним.

* * *

Шону не требовалось смотреть на часы, чтобы определить, сколько времени прошло с момента ухода из кабинета начальника цеха демонтажа и сопровождающего его командира спецпоезда Министерства обороны. Внутренний биоритм отсчитывал время не хуже швейцарского хронометра. Поэтому без всяких часов Шон знал, что с того момента, как Неверов поставил свою подпись на акте приема контейнера, прошло ровно двадцать минут. «Пять минут им потребуется, чтобы вернуться к поезду, – мысленно считал он. – Еще столько же понадобится военным, чтобы погрузиться в вагоны и убраться восвояси. Пусть не пять минут, а в два раза больше. Пусть даже пятнадцать! Таким образом, бронепоезд уже должен был покинуть территорию завода. А раз так, значит, с минуты на минуту люди куратора перегрузят контейнер в свою машину и подъедут к проходной. Ждать осталось недолго, лишь бы клиент не отключился окончательно».

Шон слез со стола, на который вновь уселся сразу после ухода начальника цеха и армейского подполковника. Он наклонился к сидящему в кресле Неверову и несколько раз махнул перед его лицом раскрытой ладонью. Взгляд главного инженера уже утратил какую-либо осмысленность, и все же убийца заметил, что зрачки Неверова все еще реагируют на движение его руки. «Ты еще поживешь, – мысленно сказал Шон. – Ровно столько, чтобы выпустить с завода машину с зарядами и вывести меня за проходную».

И в этот момент убийца ощутил присутствие опасности. Риск стал частью его занятия. А действия в условиях постоянного риска научили Шона чувствовать опасность еще до ее появления. Убийца развернулся к двери кабинета и весь обратился в слух. За запертой дверью послышались торопливые шаги сразу нескольких человек.

– Где Неверов? – чей-то строгий голос спросил у сидящей в приемной секретарши.