— Избушка на курьих ножках, — обрадовалась Лика.
— На сваях. Похоже на охотничий домик. Окна досками забиты. Надо бы дверь проверить.
— Так в чем дело, идем проверять.
— Это не убежище, это капкан. Лика фыркнула и направилась к лачуге.
И точно: сарай держался на сваях. К двери вела лестница из семи ступенек до небольшого крылечка. Они поднялись. Замок символический. Хватило одного удара прикладом — и ржавая рухлядь слетела. Дверь скрипнула и открылась. С внутренней стороны имелась крепкая щеколда. На это Вадим обратил внимание в первую очередь.
Луч фонаря осветил дощатый пол, покрытый пылью, скамью у стены и полусгнивший стол. Остальное пространство занимало сено. Узкая стремянка вела на чердак. И там все было завалено сеном. Окна плотно забиты.
— Останемся до утра здесь! — твердо заявила командирша.
— Тут одного выстрела хватит, чтобы мы сгорели в долю секунды. У меня аллергия к огню и кострам.
— С рассветом уйдем. Я не верю, что они нас ищут и найдут.
— Они ищут конверт.
— Не петушись, Дик. Тебе лишь бы противоречить. Ты и ста метров уже не пройдешь. Лучшей перины я в жизни не видела.
— Сдаюсь. Поднимаемся наверх. Там будет спокойнее.
— Отлично. Я запираю дверь на щеколду, и мы готовимся к подзарядке энергии на завтрашний день. Не думаю, что он будет легче.
Через пять минут все было готово. Лика с детской радостью прыгнула на мягкое ложе и раскинула руки в стороны.
— Райские удобства! Мечта! Еще бы душ с шампунем и махровый халат.
— Спи, принцесса.
Она уснула раньше, чем голова коснулась соломенной подушки.
Журавлев разобрал автомат. В рожке оставалось пять патронов. В двадцатизарядном «стечкине» осталось шесть патронов. Вторую обойму он в заднем кармане не нашел, как Лика свою туфлю. Коробка с патронами осталась в бардачке машины. В спешке они забыли все.
Вадим сложил оружие у изголовья и лег рядом с Ликой.
Опухоль в ноге почти спала. Боли он не чувствовал, но мышцы гудели и прокалывались, словно тонкими иголочками.