– Успокойся, Демьян, слишком ты напряжен. В бардачке флакон бренди, выпей.
– Выпил бы, да нельзя. Ачил воспримет это как признак слабости. Подумает, для храбрости выпил – значит, по трезвянке боится.
– Тоже верно. Я посмотрю за двором и, если что, ребят вызову.
– Да, обзвони их. Пусть будут на стреме.
– Уже обзвонил. Перед тем, как к тебе ехать.
– Молодец! Ладно, пошел я. Видит бог, как не нравится мне ситуация и эта встреча.
– Ничего. Все будет о’кей!
– Надеюсь!
Демьянов вышел из «Форда», не осматриваясь, не спеша прошел к подъезду. Вскоре в прихожей квартиры он по традиции обнял Ачила. Тот являл собой само радушие:
– Рад вновь видеть тебя, Демьян. Смотрю, отдохнул, выглядишь свежим… А я вот подустал, всю ночь пришлось ехать.
– Так отдохнул бы, встретиться могли и позже.
Адаев улыбнулся:
– Как у вас говорят, не оставляй на завтра то, что можешь сделать сегодня?
– У нас сейчас все больше говорят по-другому, а именно – не делай сегодня то, что сможешь сделать завтра.
– Ох уж эти русские поговорки! – рассмеялся Адаев. – И так, и этак повернуть можно. Но проходи, дорогой, в гостиную. Хасан стол накрыл, я для тебя настоящего армянского коньяка привез, посидим, поговорим.
– Что-то я Гурама не вижу…
– Я его по делам послал. Мы в Блачинске проездом, вот и отправил продуктами затариться, машину проверить, помыть, заправить.
Демьянов спросил:
– И куда, если не секрет, путь держишь, Ачил?
– В столицу, Демьян! В Москву!