И сирена орала не зря. Их искали. Или еще кого-то. Пришлось уйти с дороги и двигаться вдоль обочины. Лесной «тракт» оказался не единственным – дважды встречались ответвления, одно в южном направлении, другое в северо-восточном. База имела сложную инфраструктуру: парой подъездных путей дело не исчерпывалось. Группы доходяг-курсантов больше не попадались. Учебные дистанции остались в стороне. Несколько раз в отдалении ревели моторы – полуночные грузовики, истязая коленвалы, карабкались на крутые склоны. Там и затихали – в отдалении. К двум часам пополуночи вышли к периферийному перевалочному пункту – с опушки хорошо просматривались длинные сараи, разложенные вдоль дороги новенькие трубы для будущей теплотрассы, пустые поддоны. На задворках маячили два грузовика. Место явно заселенное, и идти через него так же глупо, как через палату буйнопомешанных. Безмолвным редколесьем обогнули строения с востока, в результате снова выскочили на грунтовку, а через несколько минут – на строительную площадку – с незаконченным фундаментом и горами строительного мусора. Пришлось укрыться на опушке – ветерок доносил с объекта мужскую брань. Резкие порывы приносили даже целые высказывания. Девятый хрипло докладывал Первому, что на вверенной ему территории дела «пучком», контора бдит, и враг пусть не надеется.
– Знакомое место, Туманов, – шепнула женщина, – нас сюда из-под Канска доставили на вертолете. А вон там дорога – «Уралом» везли в лагерь… За цоколем вертолетная площадка, но сейчас она пустая, погода нелетная… И постов понаставили…
– Но спецназ прошел, – скупо вымолвил Стрелец.
– Прошел, – согласилась женщина. – На то он и спецназ. Да и тревогу тогда не объявляли… О, Стрелец ты мой… – женщина внезапно оживилась, сжала его руку. – Да ты начинаешь соображать!.. Ну что ж, поздравляю. Мысли дальше.
Стрелец молчал. Со сжатыми зубами он вглядывался в синявую дымку. Создавалось впечатление, что он напряженно думает. Собственно говоря, так и было. В его состоянии та жалкая мысль, которой удалось пробиться через частокол боли, была бездной дум.
– Пойдем обратно, – сказала женщина. – Попробуем в обход. Не забивать же им «стрелку», в самом-то деле.
– Подожди меня, – сказал он. – Я скоро вернусь.
– Эй-эй, – она заволновалась. – Да ты что? Мы не из тех, кто потолки прошибает, опомнись.
Туманов лег на правый бок и стал вытаскивать из брюк ремень. Они и без него не падали. Ремень выполнял сугубо «уставную» функцию.
– Пороть будешь? – осторожно спросила женщина.
– Нет, – ответил он, – не за что. Жди меня здесь. Если долго не приду, все равно жди.
Стрелец серой кошкой прокрался через мусорный «Эверест» к громадине бетономешалки и захлестнул ремень на горле часового. Боец пытался отбиться, вертел головой, молотил руками, но по неумению попадал в пустоту. И кричать не мог – нечем. Туманов не доводил дело до умерщвления (мимо шел, не убийца), подождал, пока у парня перед глазами поплывут синие воздушные шарики (то есть пена на губах зашипит, ноги обмякнут), и, не создавая шума, уложил безвольное тело на землю. Прислушался.
В тайге происходило что-то серьезное. Минуту назад в округе стояла тишина, даже часовые помалкивали. А потом далеко на севере – километрах в двух – простучала автоматная очередь. Словно того и ждали – началась такая трескотня, хоть уши затыкай. Минуты три – потом пошла на убыль и еще через пару минут окончательно стихла. Как хочешь, так и понимай. Лесники передрались. Или Орден с «Бастионом». Но факт, кому-то не спится.
Впрочем, у каждого свои безделушки. Второго он снял у строительного вагончика, исполняющего, судя по тусклому свету из оконца, роль караульного помещения. Часовой терзал рацию:
– Первый, Первый, слышал стрельбу… Вы кого там зафигачили, Первый?..
Классический прием удушения сзади (дал договорить) – правой пяткой под колено. За волосы, рывком – вниз, левой ладонью – рубящий по шее, и железный захват с удушением. На час выключен из жизни, был мужик – и нету. Дальше вагончик. Он вошел в него, как к себе домой. Прежде чем оттолкнуть дверцу, отстучал глину с ботинок, вытер о решетку подошвы. Входя, нагнулся, чтобы не разнести макушкой низкий проем. В вагончике горела переноска, подвешенная к «камазовскому» аккумулятору. На грубо сколоченных «полатях» нежились двое. Не пробудили их звучавшие в тайге выстрелы – обитые утеплителем-поролоном стены заглушали звук. Третий сидел за столом и клевал носом. На скрип двери поднял голову. Но только и сподобился посмотреть удивленно: Стрелец сграбастал его за волосы и врезал жевательным аппаратом в столешницу. От звука ломающейся челюсти двое пробудились. Первого он вырубил в момент – быстро следующими ударами, в висок и в адамово яблоко. Второго, выломав руку, развернул на живот, коленом уперся в позвоночник и вывернул предплечье почти вертикально. Караульный жалобно завыл. Он оттянул ему голову:
– Отвечаешь быстро. Сколько вас?
– Пятеро… – залопотал боец. – Двое здесь, двое на улице… И сержант Фетищев…
– Где другие посты?
– Не знаю… А-а-а! Левее, метров триста, там пункт связи, и правее… у сержанта Хекало…
ebooksa