Оружия Петров не сложил, партбилета не сдал и безработным пробыл недолго. Уязвленное самолюбие, талант сотрудника службы безопасности и физическая сила не остались незамеченными. Было бы слишком несправедливо столько лет тренировать тело и закалять характер, чтобы вот так просто сдаться и провести остаток дней в воспоминаниях и нужде.
К счастью, в обществе всегда есть люди, способные по достоинству оценить достоинства тех, для кого война продолжается всю жизнь. Ему не понадобилось искать «горячие точки» на истерзанном теле бывшей своей державы или, превратившись в мстителя-одиночку, пускать под откос поезда. И в киллеры Андрей не пошел — никогда не считал себя убийцей. Он продолжал верить, что справедливость восторжествует, общество, вышедшее из гранитных берегов социализма, вернется в свое русло, а как скоро это произойдет, зависит во многом и от него. Скоты уже наглядно продемонстрировали, что они могут собой представлять в периоды расслаблений. Скот потому и скот, что не придерживается морали и живет, как живется, не изнуряя себя тренировками и напряжением мысли. А он, Андрей Петров, из тех, на ком держатся остатки дисциплины и здравого смысла.
Однако убеждениями своими он ни с кем не делился, карты раскрывать не спешил, да и вообще многословностью не отличался. Зная себя и выработав стратегию поведения в кругу единомышленников, в лидеры не стремился. «Каждый человек — на своем месте» — единственный принцип, определяющий здоровье общества, считал он. Охотиться на людей Петров предпочитал вместе с «акулами». Будучи не лишенным гордости, действия свои согласовывал с теми, кто платил деньги. «Акула», которую он взялся сопровождать по жизни, оценила совокупность его достоинств сразу, и вскоре за главным специалистом по охране бизнеса Андреем Петровым закрепилось прозвище Барракуда.
Он не возражал. Ему оно нравилось. Не нравилось другое — то, что хозяин стал слишком резок в последнее время и напрочь лишал телохранителя самостоятельности. Это ущемляло его достоинство. Он продолжал терпеливо сносить окрики, выполнял все прихоти патрона, зная подноготную его раздражительности, и все же в том негласном поединке, который навязал Язону Севостьянов, втайне желал победы последнему. С одной стороны, это должно было приструнить распоясавшегося Язона, с другой — давало шанс выгодно отличиться в поиске утечки информации.
Сегодня на улице Барракуды был праздник. Увидев, как Киреева выходит из дома в наряде шлюхи, он не поверил своим глазам. Неужели любовница Язона, одетая-обутая, обласканная и обеспеченная им, промышляет по ночам в качестве «бабочки»?!.
Барракуда не спеша поехал за ней следом. Прохожие провожали ее презрительными (или завистливыми?) ухмылками. «Хондой» Киреева не воспользовалась, пошла к метро, и по тому, как привычно ввалилась в «ауди» на Селезневской, Барракуда догадался, что машина стояла здесь не случайно и встрече предшествовал телефонный разговор.
Он проводил парочку до гостиницы «Северная». Дождался, когда они выйдут из ресторана, не пробыв там и пяти минут. Вопреки ожиданию, увидел, что рестораном дело не ограничилось, и черноволосый, военной выправки мужчина повел Кирееву вверх по лестнице, не иначе — в номер.
Барракуда не был бы профессионалом, если бы поспешил доложить Язону о неверности его возлюбленной. Он обошел «ауди» — модель 1986 года, в которой сигнализация не предусматривалась. Наличие в салоне радиотелефона еще ничего не означало — обладательница собственной «хонды» и норковой шубы могла позволить себе спать с «крутыми», для которых подобные игрушки — в порядке вещей. А вот при виде пластиковой карточки с надписью «ВСЮДУ» на ветровом стекле Барракуда почувствовал, что становится теплее.
16
Рано утром Евгений отправился в Кузьминки. Пункт проката автомобилей «Скорость» предлагал иномарки, но подобрать ничего не удалось: две из них, доступные по цене и неброские, работали ненадежно, остальные оказались чересчур приметными, кроме того, брать их было бы непомерным расточительством. Присмотрев пристойный «фордик» и пообещав, что вернется за ним через час, Евгений все же решил позвонить Нежину.
Через час он уже обкатывал вокруг гаража его «шестерку», Машина отличалась от примелькавшегося пименовским орлам «москвича» и по цвету, и по степени изношенности, что и требовалось.
— Куда собрался? — как бы невзначай поинтересовался отставной полковник.
— На прогулку, — ни распространяться, ни лгать ему Евгений не стал. — Максимум до завтра, Вадим. За машину не беспокойся.
— Обижаешь, я не о том.
Евгений обратил внимание, что палки при Нежине не было, никаких внешних признаков ранения не наблюдалось.
— Смотрю, взялся ты за себя капитально, — подмигнул он.
— Так у меня ведь жена молодая, — отшутился тот. — Зачем ей калека?
— Живете-то на что?
— Пенсия пока. Из старых запасов кое-что осталось. Да я скоро работать пойду, ребята в «Альтернативу» пригласили.
Евгений присвистнул, чиркнул стартером. Подождал, пока Нежин запрет гараж,
ebooksa