— Когда позвонит Язон?
— В восемь.
— Другими словами, в восемь ты будешь знать номера туб?
— Да.
Аракелов встал, выглянул в прихожую. Охранник, кряхтя, пытался подняться.
— Оставайся дома. Я тебе позвоню. Ты понял меня, Алик?
— Понял…
— Не вздумай слинять. Когда этот придурок оклемается, пусть уберет труп. В восемь я буду у тебя. Ты мне — номера, я тебе — досье.
Севостьянов демонстративно ухмыльнулся.
— Знаю, что не веришь. Но другого выхода у тебя нет.
Аракелов ушел. Севостьянов молча наблюдал за тем, как Журавлев, цепляясь за косяк, встает на ноги.
— Больно, Сережа?.. Ничего. Вечером я предоставлю тебе возможность расквитаться с ним.
25
Ночью, когда Эдик привез ее в «Славянскую», он о чем-то поговорил с распорядителем из ресторана. Чувствовалось, что этот человек был с ним хорошо знаком.
«Пусть он будет уверен, что я здесь и никуда не собираюсь исчезать», — Киреева встретила «гарсона» развязной походкой завзятой алкоголички. Щедро расплатившись, издала восторженный возглас, поцеловала бутылку «Камю» и принялась отвинчивать пробку. Но как только дверь за официантом затворилась, тут же забыла о бутылке.
Если Аракелов примется за Алика, тот несомненно расскажет ему о банковском счете. Брать этого подонка в долю она не собиралась, хватит того, что отработала на него столько лет! Теперь, когда возврата к Пименову больше не было, Эдику она станет не нужна. С миром же и благодарностью он ее не отпустит, это точно: слишком много ей известно о делишках птенца гнезда Дзержинского «с чистыми руками, горячим сердцем и холодной головой». Впрочем, насчет последнего ирония была неуместной: голова у Эдика действительно всегда оставалась холодной. Он никогда не руководствовался эмоциями. Мозг — под стать компьютеру. Рассчитывал Эдик ходов на десять вперед, и если не утопил ее до сих пор в городской канализации, значит, собирался использовать. Вполне возможно, как аргумент в предстоящем споре с Язоном. Сдаст в обмен на какую-нибудь информацию или за мзду — верная смерть. Наверняка гориллы уже получили приказ: «Найти и обезвредить».
Нет, ни Язону, ни Аракелову места в ее жизни больше не было. Спасение утопающей — дело рук самой утопающей.
Светлана осмотрела себя в зеркало. Опухшие глаза… на лбу — царапина… Косметичка осталась в сумочке вместе с ключами. Пальто и джинсы удалось застирать, никаких пятен, вполне пристойный вид. Она налила полстакана коньяку, оставила на столе. Включила воду в ванной. Осторожно выглянула в коридор и, убедившись, что он пуст, вставила ключ с внешней стороны замка. Видимость присутствия сэкономит минут пять-десять.
Лифт справа. Это она вчера запомнила точно. В вестибюле перед лифтом сидит дежурная по этажу. Светлана ступила на ковровую дорожку в коридоре, и в этот момент в номере раздался телефонный звонок. Вернувшись, она сняла трубку. Пять секунд тишины, затем — гудки отбоя.
«Эдик, — догадалась она. — Проверяет: на месте ли его «вещь». Проверка была кстати. Теперь времени еще больше.
ebooksa