Кваzи

– Мыши любимые и мыши кормовые, – кивнул я. – Понятно.

Юля Чаленко снова повернулась, оскалилась в улыбке и опять уткнулась в экран.

– Соседка утверждает, что мы едим мышей, – сказал Роман. – Так глупо… Вы же понимаете, Михаил, что кваzи не едят живое…

Михаил кивнул. Он не отрывал взгляда от супруги Чаленко.

– Мы очень заняты… – Я бы сказал, что Роман нервничает, если бы кваzи умели нервничать. – Такая большая сложная работа, надо завтра сдавать… аврал, не везёт…

– Не везёт, – сказал Михаил.

Роман запнулся.

– Мне очень жаль, – сказал Михаил. – Когда вы возвысились?

– Два года назад, – ответил Роман. Покосился на меня. – Возвысился… я был в Солнцево, в резервации номер три… Это Юля меня туда поместила. Довольно дорого там находиться. Но там очень большой процент возвышений, попасть туда считается удачей. Она верила, что дождётся меня. И не дождалась всего два дня. Умерла… у неё был рак. Я тоже поместил её в солнцевскую резервацию… и вот такая удача, она тоже очень быстро…

– Удача, – повторил Михаил. – Что же вы делаете, Роман?

Роман Чаленко молчал.

– Вы друг друга по-настоящему любили, я вижу, – сказал Михаил. – Да, если бы к вам не зашёл другой кваzи…

– Михаил, в чём дело? – спросил я.

– Она не кваzи, Денис, – даже не глядя на Юлю, ответил Михаил.

– Как это «не кваzи»? – Я шагнул к Юле Чаленко.

– Уэ-э-эа! – вдруг завыла женщина-кваzи. Неловко вскочила, отпихивая офисное кресло, то покатилось ко мне на колёсиках, я отбил его обратно ногой. Когда Юля вскочила, куртка от спортивного костюма задралась – и обнажившаяся кожа на животе уже не была серо-голубой. Она была чёрно-серой, изъязвлённой, бугристой.

– Это восставшая! – выкрикнул я очевидное и схватился за рукоять мачете.

– Не трогайте её! Не трогайте! – закричал Роман, раскинув руки и заслоняя Юлю от меня. – Сядь! Сядь немедленно, Юлечка! Молчи! Сядь, смотри в экран!

Постанывая и подвывая, ряженая восставшая попыталась присесть возле компьютера. Едва не упала – Роман успел подставить ей откатившееся кресло.

– В экран! – повторял Чаленко, будто надеялся обратить время вспять. – Смотри в экран! Молчи! Смотри!