Референт пожевал бескровными губами, достал из портфеля фотографию девушки.
— Вот смотрите…
Ива всмотрелась в фото. Симпатичная дивчина: глубокие глаза, приятный овал лица, мягкие губы. Короткая стрижка делала ее похожей на мальчишку — очень юного и задиристого.
— Красивая.
— Эта красотка, — сдерживая ярость, почти прошипел референт, — провалила одну из самых крупных операций, завлекла в западню людей Стася Стафийчука и Джуры. В двух словах о том, что произошло. В Зеленом Гае была завербована молодая учительница, приехавшая в село на работу. Подколодной змеей втерлась она в доверие к руководителям движения в этом районе. Выполняла такие задания, которые вскоре позволили ей выявить всю сеть. Один из «боевиков» опознал в ней бывшего секретаря райкома комсомола, участвовавшую в облавах. Тогда с помощью пробравшегося в нашу службу безопасности чекиста Розума она выдала себя за курьера с особыми полномочиями. Она выглядела такой интеллигентной, — меланхольно повествовал Сорока. — По-девичьи наивной, мягкой… И вдруг у этой Шевчук оказалась железная хватка. Вы знаете нашу систему. Действия курьера с особыми полномочиями не обсуждаются, он ни перед кем не отчитывается, только перед теми, кто его послал. Его приказы подлежат безусловному выполнению. А эта… назвала пароли, ее личность подтвердил сам Розум, который занимал в нашей организации высокое положение. — Сорока не стал говорить о том, что у него Розум тоже пользовался полным доверием. Референт сокрушенно развел руками: — А все наша приверженность канонам. Сколько говорил — нельзя одного человека наделять чрезвычайными правами. Ива улыбнулась.
— Обжегшись на молоке, дуете на воду? В организации должна быть железная дисциплина. Представьте, друже Сорока, что будет, если вместо выполнения приказов их будут обсуждать на каждом перекрестке? И если бы я, к примеру, предъявила пароли спецкурьера с особыми полномочиями, я бы тоже потребовала самого точного выполнения моих приказов.
Сорока поперхнулся:
— Вы… тоже?
— Основательно же вы напуганы, — звонко рассмеялась Ива. — Не скрою, я уже однажды воспользовалась своими правами на вашей территории.
— Когда? Для чего? — быстро спросил Сорока.
— Один из ваших людей недавно пропал. Не так ли?
— Да, исчез референт пропаганды. Нас это чрезвычайно волнует.
— По моим сведениям, он давно уже служит МГБ. Именно он передал чекистам сведения об операции «Гром и пепел». И тогда появилась Горлинка.
— Вы знаете об этом? — Сорока подхватился с кресла, забегал из угла в угол. Голова у него совсем вошла в плечи, длинные руки болтались в такт быстрым, мелким шагам.
— Об этом знает каждый на пути от Львова до Мюнхена.
«Да, — подумал Сорока, — так и должно быть. Провал операции мне не простят».
— Разразился неслыханный скандал, — продолжала холодным тоном Менжерес, — наши руководители предупредили корреспондентов влиятельных газет, что большевики готовятся уничтожить целое село якобы за связь с организацией украинских националистов. Была даже названа дата этой акции. Готовились сенсационные материалы. А что же вышло на деле? — Менжерес горько, болезненно улыбнулась. — Чекисты устроили ловушку, а потом опубликовали показания ваших бандитов, другого слова я не подберу, о том, как они должны были сжечь Зеленый Гай и перебить его жителей, переодевшись в форму советских солдат…
«Именно так все и было, — констатировал Кругляк. — Чекисты подставили ножку, да так, что до сих пор под горку катимся. Наши славные руководители в дерьмо по уши вляпались». Кругляк иногда позволял себе весьма нелестно думать о своих вождях. Ни в коем случае не выражая мысли вслух, разумеется.
— Мы вынесли смертный приговор Марии Шевчук, — пришел он на помощь референту СБ.
— Провал операции «Гром и пепел» — факт, который состоялся. Да и приговор до сих пор не приведен в исполнение, не так ли?
ebooksa