Курсант, стараясь идти в ногу с Павловым в клубах пыли, жадно ловил каждое слово.
— Сонная болезнь, или, как она еще называется, африканский трипаносомоз, — вспоминал Полундра, — переносится вот этими милыми существами. Если не лечиться, то инфекция, переданная мухой, сначала проявляется в виде лихорадки. Лихорадкой ты, надеюсь, пока не страдал?
— Бог миловал… — отрицательно покрутил головой курсант.
— …А затем у человека развиваются прогрессирующие нарушения. Заболевание обычно начинается с общих симптомов, на поздних стадиях развивается менингоэнцефалит, — увлекательно рассказывал Павлов, — муха цеце как раз и переносит возбудителей сонной болезни. Эти так называемые трипаносомы постоянно встречаются в крови антилоп.
— Так а как же антилопы живут с ними?
— Вот как раз антилопам они вреда не приносят. Далее: напившись крови такой антилопы муха цеце нередко затем кусает человека, передавая ему трипаносом. Болезнь выражается в глубоком истощении и обычно заканчивается смертью. Да ты не тушуйся, — скрывая усмешку, произнес старлей, — здесь же много и других мух. Я тебе больше скажу: процент мух цеце по сравнению со всеми остальными ничтожно мал, как говорят специалисты. Ты сам пойми, если бы всех тут кусали, то кто бы выжил?
Это замечание никак не утешило Сухомлина, с затравленным видом отмахивавшегося от всего того, что жужжало над головой.
— Ты ее всегда сможешь отличить от остальных, — бодро говорил Полундра, размеренно шагая по обочине, — муха цеце не похожа на других. Главное, запомнить отличия: хоботок у нее длинный и тонкий. Голова треугольная, а главное, когда муха в покое — крылья лежат четко одно поверх другого.
— Так что же. Я к каждой присматриваться буду? — дрожащим голосом задал вопрос погрустневший Сухомлин. — А как же в полете?
— Ну, это уж как у тебя получится, — философски изрек старлей.
Тропа, по которой двигались моряки, вскоре сделала крутой вираж, и из-за деревьев показались какие-то строения. Подойдя поближе, путники увидели, что это селение. Хибары выглядели на редкость паршиво. Россияне стояли перед началом улицы, на которой строения располагались хаотично. Невдалеке взору предстало огромное полуразрушенное здание — видимо, завод, производство на котором давно остановилось.
— Интересно, здесь живет кто-нибудь? — пробормотал курсант, обращаясь к Полундре.
Тот даже не успел ничего сказать. Из домика, огороженного чем-то смутно напоминающим забор, выбежала собака и принялась громко лаять. За ней выскочил маленький чернокожий мальчик. Он был настолько худым, что на нем просматривалась каждая косточка. Из одежды на мальчугане были только рваные и грязные шорты. Обувь на ногах также отсутствовала. Мальчишка с криком схватил собаку на руки, удивленно уставившись на чужаков. Полундра и Сухомлин переглянулись и продолжили свой путь.
— Дети подземелья, — прокомментировал увиденное курсант.
— Зловещее эхо войны, — в тон ему ответил Павлов.
Моряки теперь остались только в брюках и майках, так что могли запросто сойти за туристов, искавших дорогу к порту. В руках они несли по небольшой спортивной сумке. Со всех сторон глядели нищета и полная разруха. Всюду валялись кучи мусора, а дети копались во всей этой грязи.
В конце улицы они увидели здание явно церковной архитектуры.
— Что это? — спросил курсант.
— Церковь, как видишь, — указал Полундра на крест, — только уж явно не православная.
— А какая? — продолжал допытываться курсант.
ebooksa