Гарнизон не сдается в аренду

— Как дела? Что в эфире?

— Вирусы не появлялись. В Багдаде все спокойно. Не считая одного бдительного идиота. Его отговаривают, а он не унимается. Вот опять, слушай, наверняка на ту же тему.

— Пятьдесят Первый — Сто Седьмому. Как дела?…Я Сто Седьмой, продолжаю наблюдение. Вроде все тихо… Полста Первый, ты меня демаскируешь, я пока рацию вырубаю, потом поговорим…

— Этот «Сто Седьмой» все возится где-то у бункера. Ты с ним не встретился?

— Придется встретиться.

Гранцов поднялся к вентиляционной решетке.

Он свистнул, и из-за брезента послышался ответный свист.

— Что, не спится, господин полковник?

— Заснешь тут с вами… Слышал про тележку с мертвецами?

— Да.

— Наши думают, что твоя команда в полном составе ушла на лодках. Теперь посвободнее будем дышать. Почему? Потому что завтра с утра начнется. Пойдет процесс. Гаврики начнут возрождаться на глазах. Про убитых знаешь что-нибудь?

— Да. Потом расскажу.

— Между прочим, народ тут на уборке территории нашел кое-что, — помолчав, добавил из-за решетки Сто Седьмой. — Пули автоматные. Калибр «пять сорок пять». Я им объяснил, что это от мелкашки. Чтобы лишнего не подумали.

— Это правильно, — сказал Гранцов. — Дочке что передать?

— Пока ничего. Тебе что-нибудь нужно?

— Спасибо, полковник, у меня все есть.

Добросклонов лежал лицом к стенке, притворяясь спящим. Равномерное посапывание, однако, прекратилось, как только Гранцов плеснул коньяк в два граненых стакана.

— Выпьешь?

— Вот еще, на ночь глядя, — проворчал Гошка, но стакан взял. — За что пьем?

— За упокой, наверно, — Гранцов пожал плечами, — считай, что это поминки.