— Давай!
— Евреи не менее опытные боевые летчики, чем американцы. Более того, Иван Сергеевич, среди летного состава, по моим данным, немало евреев американского происхождения, воевавших во Вьетнаме. Это — асы. Они прекрасно знают недостатки «Двины» и атакуют позиции на малых высотах. А местонахождение всех ракетных позиций израильская разведка засекла давно…
— Что ты мне прописные истины докладываешь? Доложи свои соображения, генерал!
— Во-первых, стремление местного командования ПВО прикрыть малыми средствами большое количество объектов не позволило создать надежную оборону. Ракетные дивизионы в центральной зоне располагаются с интервалом в 25–30 километров, а фланговые — на расстоянии 65–75 километров…
— Ну и что? — буркнул Катушкин. — Они кинули туда все, что есть…
— Распыленность, товарищ генерал. Такое построение не обеспечивает взаимное прикрытие, особенно на малых высотах, а фланговые дивизионы вообще не могут взаимодействовать с центральной группировкой ПВО. Я уже не говорю об отвратительном инженерном оборудовании позиций, которое абсолютно не способно защитить боевую технику и личный состав…
— Василий Федорович, — прервал Катушкин доклад Сизарева. — Ты же советник и опытный вояка! Почему не подсказал, как надо строить оборону?
— Я устал им об этом говорить, товарищ генерал-полковник, — ответил Сизарев и продолжил:
— Во-вторых, египтяне не учитывают возможность подхода самолетов противника на малых высотах и с разных направлений, а также большую плотность налетов. Смешно сказать, Иван Сергеевич, они не только не могут прикрыть объекты, но и сами нуждаются в защите!
— Твои предложения, генерал, — сказал Катушкин.
— Полагаю необходимым выйти на наше руководство с предложением укомплектования ПВО Египта более современными зенитно-ракетными системами и в требуемом для надежного прикрытия количестве. Я имею в виду, товарищ генерал-полковник, С-125 «Печора». Этот комплекс исключительно эффективен на всех высотах, особенно малых. Не говоря уже о его высокой мобильности. Батареи «Двины» и «Печоры», развернутые в приканальной зоне, создадут мощный противовоздушный щит в небе над Египтом.
— Уже, Василий Федорович, — сказал главный военный советник, встав со стула.
— Не понял, товарищ генерал, — вопросительно посмотрел на него Сизарев.
— Подобные предложения мною уже доложены Москве. Переговоры ведутся. Вся проблема в том, — Катушкин бросил взгляд на карту, потом на генералов, — это, кстати, вы и так знаете. Проблема в том, что комплекс самый новый и находится на вооружении нашей ПВО, а также в странах Варшавского Договора. На Ближний Восток мы, как известно, стараемся не поставлять новейшее вооружение. Тем более в больших количествах. — Он задумался. — Если вопрос решится положительно, будет прецедент… — Катушкин сел на стул. — Короче, поживем — увидим…
Совещание у главного военного советника продолжалось еще очень долго. Дым стоял коромыслом.
— Полещук, давай в кузов!
Полещук посмотрел на батальонного советника Василия Ивановича Хоменко и решил, что тот шутит. Но Чапай не шутил: — Давай, давай, не раздумывай! Времени нет!
— Василь Иваныч, почему в кузов? Ведь солнце шпарит…
— Тебя чего, лейтенант, по стойке смирно поставить и приказать? За воздухом будешь наблюдать по дороге. Не ровен час, стервятники налетят. — Хоменко бросил взгляд на небо и прищурился от утреннего, но уже ослепительного солнца. — Который день уже бомбят, заразы… Поехали!
— Есть, товарищ подполковник! — Полещук ухватился руками за деревянный с облупившейся зеленой краской борт ГАЗ-63, поставил ногу на колесо и рывком забросил тело в грязный кузов. «Алатуль кятиба!»[23] — Услышал он, как Чапай приказал солдату-водителю ехать в батальон.
ebooksa