Взорвать «Москву»

Семенцов нехорошо ухмыльнулся и, помедлив, ответил:

– Да уж, служили… В интересном одном месте… Только он, хитрожопец, подполковником уволился, а я – капитаном…

– Удивительно! Служили вместе, а на украинца вы совсем не похожи, – заметил хорунжий.

Эта фраза обозлила хозяина:

– Ты пальцы в чужие проблемы-то не суй! – прикрикнул он. – Я не турецкий, я не немецкий, а советский! Простой пенсионер, понял?! И торгую, чем могу, чтобы к пенсии приработать! И насрать мне на твоего Кульчицкого и на тебя!.. Вон рюкзак с аквалангом бери и вали отсюда!

Бузько торопливо собрал покупки и направился к двери. Говорить было больше не о чем; обижаться, впрочем, тоже.

Хозяин тем временем поостыл.

– Погоди! – окликнул он.

Хорунжий остановился.

– Приходилось плавать с аквалангом? – хмуро спросил Семенцов.

– Плавал. Даже подводной охотой занимался. В нашем родном Крыму, в хорошие времена, – поспешно ответил Бузько.

– Когда они были-то – хорошие времена? – буркнул Семенцов, расстегивая «молнию» на сумке хорунжего и заботливо вкладывая туда еще один сверток. – Запалы-то забыл, профессионал! «Липучкой» хоть умеешь пользоваться?

– Со взрывчаткой знаком хорошо…

– Не произноси слова «взрывчатка» вслух вообще никогда! – строго заметил Семенцов. – В Москве это слово произносить нынче опасно…

Хозяин повозился с ключами и открыл дверь.

– Бывай, щирый украинец! – желчно проговорил Семенцов. – Ты меня не видел, я тебя тоже.

* * *

Опасный груз Бузько оставил в тайнике на окраине города. Схема, врученная Кульчицким, оказалась точной: место было безлюдное и безопасное. Вдалеке шумная трасса, уводящая прочь от Москвы, руины, бетон, ржавые прутья арматуры… Шпионские игры, затеянные провидныком, раздражали. Но партийная дисциплина прежде всего – и Бузько аккуратно рассыпал вокруг схрона пачку дефицитной махорки.

Оставался визит к человеку, которого Кульчицкий громко именовал просто «нашим союзником». К человеку, который выведет хорунжего на объект…

Поминутно сверяясь с записанным на самой главной страничке памяти адресом, Бузько добрался до Садовнической улицы, миновал пятый номер с окнами-арками и припаркованным десятком машин, повернул во дворы… Вот то самое место – старые дома, новехонькая детская площадка из цветного пластика, хлебный ларек. Кремль недалеко, а на ступеньке сидит чернявый паренек кавказского вида и отрешенно курит, глядя прямо перед собой.

Бузько подошел и поздоровался. Чернявый не обратил на него никакого внимания, только выпустил дым из ноздрей.