И тут, словно услышав на расстоянии слова комбата, на связь вышел командир разведроты капитан Телинский:
– Докладываю: разведка обнаружила несколько небольших опорных пунктов противника; замечены мелкие, по три-четыре человека, мечущиеся по «зеленке» ближе к реке группы. Готов к штурму прибрежного квартала.
– Вперед! – приказал Голубятников.
Он взглянул на часы. 10.30. Разведчики работали строго по графику. Минуты две стояла тишина, затем вся северо-западная прибрежная зона взорвалась автоматными очередями, разрывами ручных гранат, выстрелами гранатометов.
– Похоже, разведка встретила серьезное сопротивление, – прокомментировал Кувшинин.
– Ты по интенсивности стрельбы судишь?
– Ну да...
– Так это больше седьмая рота шумит. Она прикрывает разведку, вот и бьет изо всех стволов по участкам перед наступающей разведротой.
Стрельба у реки стихла так же неожиданно, как и началась. Только отдельные очереди и разрывы гранат свидетельствовали о том, что бой еще продолжался. Но недолго. В 11.50 на связь вышел командир разведроты.
– Докладываю: рота поставленную задачу выполнила. Противник, удерживавший прибрежный квартал, уничтожен.
– Но я продолжаю слышать стрельбу на твоем направлении...
– Это два боевика отстреливаются в сарае у реки. С минуты на минуту и с ними будет покончено.
И действительно, через минуту стрельба со стороны реки стихла.
– Что с мостом? – спросил Голубятников.
– А вот с мостом проблема. Разрушен мост.
– Подорван боевиками?
– Нет, похоже на то, что в него угодила бомба. Характерные от попадания авиабомбы разрушения.
– Что за разрушения?
– Прямо посредине провал, обрушение конструкций. Вдоль перил по одному, по двое еще пройти можно – пешком, я имею в виду. Техника не пройдет.
– Ты сейчас где находишься?