— Да ты уже задолбал со своими пятью минутами. Давай живее…
И в ответ снова:
— Подождёте…
Лежавший в офицерской палатке Ефимов уже минут десять слушал эту перебранку и всё думал что лучше: гаркнуть, чтобы заткнулись или подождать ещё пару минут в надежде что успокоятся сами? Его думы были прерваны шорохом отодвигаемого палаточного полога.
— Разрешите? — прапорщик узнал голос сержанта Чудина, старшего радиста из группы Свиридова.
— Заходи, — кроме Ефимова в палатке больше никого не было. Никишин с группниками проводил разбор полётов, Пташек и Водопьянов ещё не пришли со стрельбища.
— Старшина, разрешите нам на речку? Постираться…
— Сколько человек?
Чудин какое-то время молчал, по-видимому подсчитывая количество идущих.
— Со мной восемь, — сообщил он, когда мысленный подсчёт был закончен.
— Хорошо, ступайте, только с оружием, вот ещё что: обязательно, как минимум, один на охране, — и после секундного размышления, — впрочем, я, наверное, пойду вслед за вами. Тоже искупаюсь, — и пояснил: — жарко.
— Разрешите идти? — больше для проформы спросил Чудин и, не дожидаясь ответа, выскользнул из полумрака палатки, (половина окон ещё с ночи оставалась закрытой).
Протянув руку, Сергей взял стоявший у изголовья автомат и, положив его рядом с собой на кровать, сел. Затем потянулся, встал, отодвинул полог и вышел на улицу. Солнечный свет ударил в глаза, заставив зажмуриться и какое-то время стоять, привыкая к яркому освещению. Когда глаза привыкли, Ефимов перехватил поудобнее оружие и неторопливой походкой направился к речке. Прежде чем до неё добраться, ему предстояло пересечь небольшой яблочно-грушёвый сад, затем узкую полоску (буквально в два десятка метров) лесного редколесья и после этого, подойдя к обрывистому берегу, начать семидесятиметровый спуск вниз к руслу бегущего по камням ручья.
— Товарищ прапорщик, — Ефимов обернулся и увидел спешившего к нему младшего сержанта контрактной службы Поветьева, одного из двух дежуривших на «сто сорок второй» радистов.
— ???
— Старшина, разрешите я с Вами? — Поветьев бежал держа в одной руке автомат, а другой размахивал небольшой коричневой сумкой.
— Пошли, — Ефимов не видел проблемы в том, что бы взять с собой ещё одного радиста. А что на связи остался второй контрактник рядовой Митин, он не сомневался. Эти контрабасы зависали в Чечне не первый год и службу свою знали.
К речке старшина роты связи ходил почти каждый день. Но сегодня, когда воздух прогрелся до тридцати пяти градусов, вода показалась особенно холодной, даже обжигающе холодной. Слегка мутная, она стремительно бежала по камням, обвивая, охватывая и таща вниз тела разлегшихся на поверхности вод радистов.
Прежде чем самому опуститься в воду, Сергей осмотрелся по сторонам: всё правильно, пока основная часть бойцов купалась и стирала одежду, двое, зайдя в тень кустов, вели наблюдение. В принципе никаких неожиданностей не предвиделось: сверху — с одной стороны разведчиков прикрывали морпехи, с другой — собственный лагерь, а участок, заросший деревьями, оказывался слишком мал, чтобы дать напавшим хоть малую гарантию их уверенного отхода, но чем чёрт не шутит, и потому полной уверенности, что враг не предпримет попытку нападения на купающихся не было.
Ефимов выбрал себе одно из ответвлений речного потока, положил ствол на бело-серые камни, разделся донага и ступил в воду. Водяные струи едва достигали середины икроножной мышцы, но коснувшийся тела, холод моментально стал распространяться вверх зябкими мурашками, подниматься к коленям и выше. Набрав полную грудь воздуха, Сергей решительно повалился вперёд, рухнул в воду и лишь в последний миг выставив перед собой согнутые локтях руки, погрузился в обжигающую прохладу речного течения. Дух захватило, непроизвольно оттолкнувшись ладонями, Ефимов буквально подлетел вверх и вновь оказался на ногах. Холод, окативший разгорячённую солнцем и движением кожу, постепенно проходил, а по телу разбегалось приятное жжение. Сергей, теперь уже медленно, опустился на колени, затем, опершись на левую руку, повалился навзничь и погрузив лицо в воду, блаженно застыл, всем телом ощущая прохладу бесконечно текущего потока… Послеполуденное солнце по-прежнему оставалось жарким, воздух, даже здесь внизу, у реки, был зноен. Но вскоре Ефимов заметил, что его тело постепенно начинает подрагивать, что холод, до того приятно-холодивший кожу, забирается вовнутрь и поспешил выбраться на сухие и даже слегка теплые камни.
ebooksa