Так же рано поднялся и Москвитин, но Оксаны рядом не обнаружил, хотя постель еще хранила тепло ее тела. Майор встал, надел джинсы и тапочки, прошел на кухню. Женщина в прозрачном пеньюаре сидела за столом, задумчиво глядя в окно.
Она слышала, как вошел Андрей, но не повернулась к нему. Он присел напротив, взяв ее ладони в свои крепкие руки:
— О чем ты думаешь, Оксана?
— Как жить дальше.
— Так, как живет оычный, нормальный человек.
Женщина взглянула на Москвитина:
— А как живут обычные, нормальные люди? Объясни! Я этого не знаю.
— Перестань. Все ты знаешь. Главное, то, что грозило тебе гибелью, устранено. Надо начинать с нуля. Новую жизнь.
— Новую? А ты начнешь ее вместе со мной? Останешься?
Москвитин вздохнул:
— Нет, Оксана! Это невозможно!
— Вот-вот! Невозможно! Потому, что для тебя я навсегда останусь проституткой, шлюхой.
— Я не это имел в виду.
— А что?
— Есть другие, более веские причины, не позволяющие мне остаться.
— Но какие?
Андрей задумался, печально глядя в глаза подруги.
— Дело в том, Окся, что моя жизнь кончилась!
Слова майора удивили женщину:
— Как это кончилась?