– Как проходила эвакуация?
– Это было нечто!
– Что ты имеешь в виду?
– Объясню, как только бойцы уйдут…
Солдаты-связисты в это время убирались в помещении.
– Пусть занимаются своим делом, выйдем в коридор, – сказал Голубятников.
В коридоре комбат спросил:
– Ну и что ты имеешь в виду под фразой «это было нечто»?
– То, как работали наши и чеченцы.
– А что, эвакуация одних сильно отличалась от эвакуации других?
– Не в этом дело, товарищ подполковник.
– Так в чем?
– В общем, что меня поразило, так это то, что в течение почти четырех часов наши бойцы работали рядом с чеченами. Иногда наши трупы из БМД вытаскивали, а духи своего из-под днища этой же бээмдэшки тянули. Ну, в метре друг от друга.
– И что?
– Жуткая картина. Духи на наших смотрели с ненавистью; впрочем, и наши особой доброжелательности не проявляли. Думал, не дай бог один другого зацепит, это ж какая резня началась бы? И мы не смогли бы ничего сделать. А главное, работали в тишине. Молча… Хорошо, что все закончилось. Мы духам со двора вынесли пять трупов, они приняли, опять же молча и с ненавистью. Но и наших двух из танка вытащили, рядом с «коробкой» положили. В следующий раз эвакуационные группы надо разводить.
– Следующего раза не будет, – сказал Голубятников. – Войска все подходят и подходят. До наступления остались считаные дни.
– Но Чечня, командир, это не только Грозный…
– В горах, Саша, совсем другая война будет.
– Тоже верно.
– Возьми закуски, коньячку.