— Конечно, Валерий Иванович! — кивнул руоповец. — Как выспитесь, загляните ко мне на Шаболовку. Уточним кое-какие моменты.
Лавров попрощался, добрался до машины, где его ждал обеспокоенный Кравцов.
— Что случилось? — спросил он Лаврова. Лавров с трудом разомкнул слипшиеся веки и проговорил:
— Так, попал в центр тайфуна. Ты извини, у меня уже сил нет по новой рассказывать. Давай завтра, а?
— Давай! — согласился Кравцов, включая зажигание. Но Лавров его уже не слышал. Он спал.
Никифоров с половины девятого утра сидел в кабинете Хладова. Они обсуждали сложившуюся ситуацию, забыв про выходные.
— Тело Охотника еще не обнаружено, — мрачно сказал Хладов. — И тело Рубинчика, кстати, тоже.
— Такой мощный взрыв, сильный пожар! — заметил Никифоров. — Наверняка их обугленные куски лежат в кучах битого кирпича.
Хладов промолчал, поиграл желваками. Потом сказал:
— Помнится, вы докладывали мне, что Охотник проходит у Самойлова как торговец оружием. Насколько я понял, сделка еще не завершена. Если Охотник жив, он наверняка появится для завершения сделки! Попробуйте поработать с Самойловым. Можете даже подбросить ему какую-нибудь информацию по Охотнику. Далее: проверьте, не связан ли Охотник с какой-нибудь преступной группировкой. Скажем, через надежного человека из Шестого главка.
Никифоров понял, что имеет в виду Хладов. У него был надежный человек, еще в середине восьмидесятых работавший в так называемом „Управлении В“ Третьего главка КГБ, которое занималось разведкой и контрразведкой в органах МВД. Во многом эти функции перешли к Шестому главку ФСК, занимавшемуся организованной преступностью и имевшему собственных осведомителей в криминальном мире.
— А почему вы так уверены, что Охотник жив? — спросил Никифоров.
— Я буду уверен, что он мертв, только тогда, когда его обгоревшие останки будут четко идентифицированы экспертом! — резко ответил Хладов. — И не раньше! На моей памяти этого парня дважды считали мертвым! И я не хочу, чтобы в третий раз повторилась подобная ошибка. Пока его не найдут, я буду постоянно находиться на объекте номер семнадцать. Я еду туда сегодня же после обеда. Все.
Лавров уже час сидел в кабинете следователя РУОП подполковника Васильева. Он вкратце повторил основные моменты своего ночного рассказа и попутно осведомился о состоянии здоровья Юры Пригорина.
— Он сейчас в двадцатой больнице, — ответил Васильев. — Так вы утверждаете, что он не был вооружен?
— Нет! — отрицательно покачал головой Лавров. — Просто сидел за рулем.
— Хорошо! — кивнул Васильев и сделал какую-то пометку в бумагах. — Теперь давайте поговорим об этом Сергее. Значит, этот самый Сергей застал вас врасплох во время разговора с Карамовым и приковал наручниками к батарее парового отопления. Почему он так странно повел себя с вами? Оставил ваше оружие на подоконнике, вел откровенный разговор с Карамовым в вашем присутствии. Как вы полагаете, — почему?
— Вот это вопрос! — вздохнул Лавров. — А почему все семь заказных убийств связаны между собой только одним — общностью орудия убийства? Оружие, прямо скажем, экзотическое. И каждый раз уходить с места преступления с приличных размеров винтовкой, — ну не глупость?