– Какого Лучка?! С какими пацанами? – вспылил было вновь Малахов, но на смену гневу и ярости вдруг пришли апатия и безразличие. – Вези их туда, пусть сидят и никуда не высовываются, а утром…
– Может быть, в ожоговый центр все-таки и прямо сейчас, – осмелился предложить парень.
– Делай, что хочешь, – махнул рукой Малахов и поплелся в дом.
– Ну, что? – Закутанная в халат Наталья стояла, прислонившись к стене коридора.
Закрыв за собой входную дверь, он молча прошел мимо нее на кухню и, достав бутылку коньяка и рюмку, уселся за стол.
Она бесшумно вошла следом и, зевнув, присела рядом.
– Мне кажется, пока он до нас не доберется, не успокоится, – опустошив залпом рюмку, поморщился Андрей.
– Как ты думаешь, чего он добивается? – Пешехонова вопросительно посмотрела на Малахова.
– Неужели непонятно? – Он поднял на нее удивленный взгляд. – В гробу обоих хочет увидеть…
– Сколько же в нем злости, – поежилась Наталья. – В одиночку нагнал страха на такую ораву – это уметь надо. Я бы не прочь увидеть его своими глазами.
– Не переживай, – усмехнулся Андрей. – По тому, как развиваются события, у тебя, я думаю, будет такая возможность.
Они просидели так всю ночь. Малахов практически в одиночку опустошил бутылку коньяка, но алкоголь не брал. Напротив, он только усилил чувство опустошенности и безысходности.
Уже было светло, когда Андрей отправился в спальню. Докурив сигарету, за ним последовала и Пешехонова.
Мучительный, похожий на бред сон вскоре был прерван трелью сотового телефона.
Со вздохом поднявшись, Малахов долго не мог найти трубку.
– В кармане пиджака, – подсказала Наталья.
Найдя наконец телефон, Андрей посмотрел на дисплей определителя и удивленно хмыкнул. Этого номера он не знал.
– Слушаю, – приложив трубку к уху, ответил он.
– Здравствуйте, – раздался женский голос. – Я могу услышать Малахова Андрея Николаевича?
– Ну, допустим, это я, – насторожился он, чувствуя, что наступающий день готовит новые испытания.