Кровавый план египтянина

– Гляди! – показывая рукой в сторону самолета, воскликнул второй. Наперерез «У-2» мчался крытый брезентом «уазик».

– Давай, Ромов, – в один голос прошептали мужчины. – Давай!

«Уазик» с силой врезался в самолет. Тот, чиркнул левым крылом о бетон взлетной полосы и, подпрыгнув, ударился носом в землю. И сразу грохнул взрыв.

– Есть! – в один голос заорали оба мужчины. – А Ромов? – Они бросились к горящим обломкам.

– Взлетает, сука, – тут же остановившись, процедил первый.

– Игорь не даст, – сказал второй.

Они видели, как на крыло самолета пытается влезть патлатый.

– Взлечу! – видя на полосе горящий хвост самолета, крикнул Ян. – Аллах акбар!

Патлатый, чувствуя, что вот-вот сорвется, выхватил пистолет и, падая вниз, выстрелил в бак самолета.

– Аллах велик! – восторженно прокричал Ян, почувствовав, что «У-2» взлетает.

– Не уйдешь, сука!.. – простонал патлатый со сломанной ногой и окровавленным лицом.

Из бака самолета била огненная струя. Раздался взрыв. Объятый пламенем, «У-2» рухнул на поле. От городка к аэродрому приближались четыре вертолета.

Белгород

– Как вы? – остановившись, спросила сидевшую между Иваном и Валерием Лену стюардесса.

– Пока нормально, – с вымученной улыбкой отозвалась та.

Через проход от Ивана находилась Луиза. Шарафутдин с незнакомым мужчиной сидели на два ряда впереди.

– Ну молодцы наши! – громко говорил крупный мужчина с загорелой лысиной в сером костюме. – Сделали Швейцарию как детей – четыре – один. А перед этим с Ирландией один – один сыграли. Молотки парни!

– Послушайте, – к нему подошла стюардесса, – пожалуйста, выражайте свое восхищение потише. Впереди сидит беременная женщина.

– Понял, – кивнул тот. – И почему вы, стюардессы, все красивые такие? – отпустил он нехитрый комплимент. – Посмотришь на вас…

– Так у них отбор специальный, – вмешался сидевший рядом с ним худой, интеллигентного вида мужчина в очках, – как на конкурсе красоты.

– Надо выжечь к такой-то матери всю их Чеченскую республику, – повернувшись к сидевшему слева плотному мужчине, говорил пожилой человек. – И тогда порядок будет, и рвать нигде ничего не станут. Сталин не зря их братию всю в войну к едрене матери выслал.