— Что надо делать? — поинтересовался латыш.
— Сам толком еще ничего не знаю. Если хочешь, завтра подъедем выясним.
— Хорошо. Где встретимся и во сколько?
— В восемь я за тобой заеду.
— О’кей! — радостно воскликнул Владис.
— А пока извини, старина, к нам тут гости зашли. Поговорим завтра. Хорошо? До завтра.
— Пока, — ответил Улнис и положил трубку.
В этот момент вошла Белла, она была в узкой короткой юбке, прозрачной блузке, лицо покрыто толстым слоем грима. В одной руке Белла держала косметичку, в другой полиэтиленовую накидку и зонтик.
— Все, дорогой, я убежала, — на ходу проговорила она без намека на вчерашнюю ссору. — Захочешь есть, посмотри в холодильнике. Целую, я уже и так опаздываю. Гуд-бай.
Как только за ней закрылась дверь, Владис бросил свою куртку на кресло, стянул мокрые носки. Положил ноги на журнальный столик, с удовольствием закурил…
Утром его поднял телефонный звонок.
— Владис, это я, Родион, — раздалось в трубке.
— Черт возьми, где ты?
— Напротив твоего дома, звоню из таксофона.
— Дверь открыта, заходи, я только умоюсь — и поедем, — сказал Улнис, бросая трубку.
Лаптев зашел в квартиру, повесил в прихожей плащ, прошел в гостиную и сел в кресло. Через несколько минут из ванной комнаты выбежал латыш. На нем был короткий женский халат коричневого цвета в серебристых узорах, он едва прикрывал его бедра.
— Привет, Лопата, — крикнул Владис, пробегая в спальню. — Я уже одеваюсь, подожди.
Минут через пять вышел одетый. На нем были старые затертые джинсы, поношенный, непонятного цвета свитер. Куртка, которую он извлек из-за кресла в гостиной, тоже новизной не отличалась.
Родион Лаптев, шатен, атлетического сложения, лет за сорок, подстриженный под ежик, гладко выбритый, одетый в светло-серый костюм спортивного покроя, в белой рубашке с черным галстуком, имел вид преуспевающего адвоката. Он задумчиво посмотрел на Улниса, поцокал языком и сказал:
— Слава Богу, хоть побрился.