«Шевроле» буквально летел по узким улочкам Хребта, прыгая на ухабах и поднимая брызги воды и льда, подобные взрывам гранат.
Повернувшись к Акулову, я сказал:
— Андрей, верни мне мой «шпалер».
— В «бардачке», — бросил мой напарник.
Я открыл «бардачок» и достал оттуда белую кожаную сбрую с моим «макаром» в подмышечной кобуре. Сбросив куртку, надел себе на плечи ремни сбруи. Щелкнули замки застежки на поясе, под левым плечом ощутил приятную тяжесть оружия. Когда вооружен, даже самую критическую ситуацию не оцениваешь как безнадежную.
Вот мелькнули последние городские постройки, впереди только гаишный КПП, и все… дорога на Екатеринбург, а оттуда на Москву.
— Ну, кажется, дело сделано, — весело прокричал Андрюха.
— Слава тебе, господи, — набожно перекрестился Картунов.
Я успел только сказать:
— На Украине говорят: «Не кажи „гоп“»…
«Шевроле» выскочил из-за поворота прямо к КПП.
Возле приземистого здания, облицованного бледно-коричневой плиткой, с большими буквами ГАИ на крыше, стоял милицейский «жигуленок», рядом переминался автоматчик в бронежилете, надетом поверх шинели. А дорогу, ведущую из Хребта к трассе Тюмень — Екатеринбург, перекрывал «Икарус».
— Черт, твою мать, — нажав на тормоз и резко крутанув руль, выругался Акулов. Несмотря на свои габариты и вес, машина, как опытная фигуристка, развернулась на сто восемьдесят градусов и, набирая скорость, понеслась обратно в город.
Обернувшись, я глядел назад. Автоматчик вскочил в «Жигули», машина засияла разноцветными проблесковыми огнями и, оглашая окрестности воем сирены, рванулась за нами следом.
— Вот тебе и дело сделано, — буркнул я себе под нос — что толку всех заводить. Потом, посмотрев на Картунова, сказал: — Вы бы легли на сиденье. Не ровен час — стрелять начнут.
Картунов, не говоря ни слова, лег на широкое, как диван, заднее сиденье «Блейзера». Я повернулся к Андрюхе:
— Сейчас будет поворот, свернешь направо.
— И куда мы попадем?
— На той стороне ремонтное депо, — проговорил я, вспоминая макет города, который видел в местном музее. Но макет — всего лишь макет, надо было ознакомиться с маршрутом на местности. Думал, что обойдется. Не обошлось.
«Эх ты, оперативник, чекист, все напрочь забыл, чему учили. Расслабился, привык за толстосумами и их сучками следить. Совсем нюх потерял». Впрочем, корить себя уже не имело смысла. Нужно было использовать все возможности для того, чтобы уйти. В противном случае живьем нас отсюда не выпустят.