— В районе 1–30 Мансуров наведался в казарму женского взвода роты связи и похитил дежурную по подразделению. После чего оборотни скрылись в неизвестном направлении.
Сердце Бекетова сжало предчувствие. Он хрипло спросил:
— Кого именно похитили эти твари?
Комбат, вздохнув и отвернувшись, тихо ответил:
— Родимцеву, Юра! Кристину Родимцеву. Она как раз дежурила в это время в казарме.
Бекетов застонал:
— Но почему Кристина оказалась в фойе? Почему именно на эти проклятые сутки ей выпало дежурство?
Комбат же продолжил:
— Время мы установили по показаниям одной рядовой взвода связи. Она в 1–10 выходила из казармы на свидание с лейтенантом из полка внутренних войск. Но тот оказался пьян, и связистка не пошла с ним. Поговорила, разругались с ухажером и вернулась обратно в барак. Так вот, выходя в 1–10, она видела Родимцеву за столом дежурной, а вот при возвращении в 1–30, дама запомнила время, так как часы висят над столом этой самой дежурной по взводу, Кристины на месте не было. Стул, на котором она сидела, валялся в углу фойе, а на полу у стола девушки обнаружила капли крови.
Бекетов воскликнул:
— Крови?
Комбат кивнул:
— Да! Но крови из раны несерьезной. Видимо, Мансуров ударил Родимцеву, дабы вырубить. И уже бессознательной вытащил из казармы.
Капитан сумел овладеть собой, хотя это далось ему трудно:
— Но почему вы решили, что Родимцеву похитил именно Мансуров?
Ответил следователь:
— Следы, Юрий Семенович. Узнав о похищении, мы привлекли кинолога с поисковым псом из спецгруппы полка внутренних войск. Собака взяла след по запаху обуви из гардероба заместителя Жарова. Кто-то другой не мог воспользоваться этой обувью, что подтвердила супруга Мансурова.
Капитан прошелся по камере. У открытой двери развернулся:
— Взять подонков и освободить Кристину должен я! Надеюсь, не надо объяснять, почему!
Комбат взглянул на подчиненного: