Последний грех

Танцор кивнул.

— Пожалуй, я соглашусь с вами — ужас.

Хозяин встал, разминая ноги, прошелся по комнате.

Мне эту кассетку менты подарили. Изъяли при обыске у одного братка. Материал не наш, но раз копии попали в Россию, не сомневаюсь, их быстро растиражируют. И тогда…

Хозяин многозначительно замолк.

— Что тогда?! — Марку хотелось верить, что увиденное — реалистичная, но все же постановка. — Наши же не поймут, что это — кино. Мальчишек жалко.

— А это и не кино. Это — документальная съемка. Сами видите: удары, кровь, хруст — все натурально. Пацана кончили. По-настоящему!

— Но ведь, — губы у Марка задрожали. — Это же убийство! Преступление! Уголовно наказуемое! А они даже лиц своих не прячут.

— Им и не надо их прятать. Считайте, что увиденное — рекламный ролик. Кино для своих. Пацан, как я думаю, откуда-то из Бирмы или Тайланда. Его продали за штуку баксов или за десять в пожизненное пользование. За эти деньги, они с ним что угодно могли сделать. Хоть по кусками разрезать, хоть в кипятке сварить. А они, видишь, сгуманничали — только голову открутили.

— Да уж.

Марк не знал, что и думать. Хозяин, очевидно, к чему-то клонил. Знать бы к чему.

— Не переживайте, у нас таких заказов нет. Пока нет.

— Надеюсь, и не будет.

— Кто знает-кто знает… Я бы не был так категоричен. Скорее, наоборот. Предусмотреть желания клиентов — наша с вами обязанность. Кстати, а если вдруг появится…. Кем бы мы могли пожертвовать?

— Вы с ума сошли?! — Марк не верил в реальность услышанного.

— Шапиро, вы с кем разговариваете?! — Улыбка, как шагреневая кожа, сползла с волевого лица. Хозяин сузил глаза и жестко отрезал. — Забылись?! Я напомню вам ваше место!

— Извините, — Марк опять втянул голову и жалко залепетал. — Я … я не знаю.

— Зато я знаю! — Хозяин держал паузу. — Интересно?!

— Кто же?

— Максик!