Та, всхлипывая, нажала несколько кнопок на панели, потом долго держала мобильник у уха.
— Он отключил его, — сказала Инна. Ольга вырвала сотовый из рук Воскресенской, глянула на табло. Но, там, в самом деле, горела надпись: " Вне зоны доступа".
Чуть подумав, Ольга начала надевать свои туфельки. Закончив с этим, она посмотрела на себя в зеркало, чуть подправила помадой абрис губ. Потом она покосилась на Воскресенскую. Та с отрешенным видом сидела в углу зеркального лифта.
"Что с ней теперь делать?" — подумала Ольга. — "Не охранять же ее тут до утра".
Малиновская нажала кнопку лифта, он дернулся, и начал спускаться вниз. На втором этаже кабина остановилась, двери открылись, и Ольга вышла. Она дождалась, когда дверцы лифта сомкнуться, а потом сделала шаг назад, и сильно ударила ногой по пульту вызова лифта. Она целилась так, чтобы в ход пошла ее шпилька. Это Ольге удалось, тонкая, подбитая железом шпилька пробила тонкий пластик и замкнула контакты. Из-под ноги Малиновской посыпались искры, она взвизгнула, только от испуга, а не от боли, и отбежала в сторону. На искры и этот ее визг подбежал один из работников отеля.
— В чем дело, мадам? — спросил он.
— Не знаю, я нажала кнопку, а из-под нее полетели искры, — пожаловалась Ольга.
Парень попробовал понажимать на все оставшиеся кнопки, но все было бесполезно.
— Черт, это часа на два работы, — сокрушенно пробормотал он, рассматривая искореженную панель. — И какому уроду пришло в голову ломать пульт?
Но автор этой диверсии уже семенила вниз по лестнице. На ходу Малиновская вызвала Астафьева.
— Юра, я ее раскрутила, ты прав на сто процентов. Это она, все она. И она, в самом деле, заказала Олега уже после смерти Харымова. На телефонные звонки Мареш не отзывается.
— Тогда надо его обезвредить. Нужно представить, кем он может нарядиться.
— Тут столько гостей…
— Нет, — оборвал ее Юрий, — вряд ли он достанет билет на бал. Он должен проникнуть как-то по-другому. Исходи из внешности. Прежде всего — рост. Метр шестьдесят пять, ну, как у Андрея Колодникова, помнишь?
— Помню. А в остальном? Он же постоянно менял внешность.
— Из этого и исходи. Я попытался себе представить, как он может выглядеть на самом деле.
— Это как? — не поняла Ольга. Она стояла на лестничной площадке парадной лестницы, и отсюда рассматривала все пестрое крошево бала.
— Исходи из обратного. Он постоянно подчеркивал свою волосатость, греческие черты: нос с горбинкой, черные, или седые, но очень пышные волосы. И темные очки. Вот и исходи из обратного.
— Это значит, что у него светлые волосы, светлые глаза, и наверняка он мало походит на типичного киприота.
— Умница! Ольга, ты самая умная баба из тех, кого я когда-либо трахал.
ebooksa