Прошел к креслу и опустился в него, будто вмиг потерял интерес к собеседнику. Это было совсем удивительно. Просто невероятно.
– А вы кто? – спросил Корнеев.
Он еще не понял до конца, что происходит, и решил поиграть в кошки-мышки.
– Я – Базылев.
– Извините, я вас не узнал, – напустил на себя смущение Корнеев.
– Почему?
– Я не видел вас никогда прежде.
– Я что – прятался от вас? – осведомился Базылев.
– Нет. Это я здесь недавно работаю. Просто не видел вас раньше, вот и все.
– А-а, – протянул Базылев и посмотрел на собеседника. – Вот оно что.
Когда он повернул голову, Корнеев не обнаружил никаких следов ранения. Рана могла оказаться не смертельной, но она была! Должна быть! Корнеев в момент покушения отчетливо видел, как что-то брызнуло, когда он бил в голову на дострел. Он опять засомневался. Лихорадочно все просчитал и понял, что риск минимален. Вздохнул и сказал:
– Алька страшно скучает.
Таращился на Базылева во все глаза, но у того на лице ни один мускул не дрогнул. Базылев поднял голову и равнодушно спросил:
– Что вы сказали, простите?
Он должен был бы удивиться. Изумиться даже. А вместо этого сидел истукан истуканом и терпеливо ждал от Корнеева ответа на вопрос.
– Алька скучает, – упрямо повторил Корнеев и снова вздохнул, чтобы показать, как скорбит по этому поводу.
– Алька – это кто?
У Корнеева уже была готова реплика. Даже если бы этот человек знал, кто такой Алька, Корнеев ответил бы точно так же:
– Алька – мой сын. Меня не видит целыми днями, потому и скучает.
Распахнулась дверь. Вошел Захаров и замер на пороге.