– Она уступила права собственности другим лицам.
– Когда?! – изумился Корнышев.
– Несколько дней назад.
– Несколько дней назад она была в России, и я готов поклясться, что никому и ничего она не передавала.
– Я не посвящен в подробности, – сказал менеджер, – но все сделано по закону, поверьте.
Ему явно не хотелось вдаваться в подробности.
– Произошла какая-то ошибка, – начал было Корнышев.
Но киприот перебил его:
– У нас есть бумаги, подтверждающие выход вашей супруги из бизнеса. Оспаривать их мы не вправе – это вне нашей компетенции. Мы действуем в рамках закона, мистер Нефедов.
Он не пытался выпроводить гостей из своего кабинета, и в его словах не угадывалось ни неприязни, ни злорадства. Просто он хотел дать понять, что оспорить происшедшее теперь уже невозможно и лучше даже не пытаться это делать.
– Что он говорит? – спросила Женя, уловив по выражениям мужских лиц, что что-то негладко здесь складывается.
– Он сказал, что вы несколько дней назад отказались от своей доли в этой фирме. Вы подписывали какие-либо бумаги?
– Нет.
– Разумеется, нет, – вздохнул Корнышев, раскрыл свой чемоданчик и достал оттуда первую пачку стодолларовых купюр.
Увидев деньги на своем столе, киприот быстро произнес:
– Уберите деньги!
Корнышев с невозмутимым видом продолжал выкладывать пачки одну за другой, где-то на второй или третьей киприот еще раз сказал: «Уберите!», но потом умолк. Выложив пятьдесят тысяч, Корнышев поднял глаза на своего визави. Киприот сломался. С ним уже можно было разговаривать.
– Мне нужна информация о том, что произошло! – сказал Корнышев. – Это мой бизнес!
Киприот завороженно смотрел на деньги. Наверное, прикидывал, стоит ли ему рисковать за такую сумму. Корнышев терпеливо ждал, пока собеседник дозреет. Но не дождался. Менеджер оторвал взгляд от долларов и сказал:
– Это конфиденциальная информация.