– Сколько? – спросила Женя.
У нее был вид заинтригованного ребенка. Коварный Корнышев долил вина в ее бокал.
– Много, – сказал он. – Там миллионы долларов.
– Вы шутите?
– Зачем же мне шутить?
– Откуда у меня могут быть миллионы долларов?
– У вас их уже нет, – улыбнулся Корнышев. – Так что какой смысл это обсуждать? Давайте лучше выпьем, Женя. Не в деньгах счастье, в конце концов.
В справедливость последней произнесенной им фразы он и сам не поверил, представив вдруг, какими другими глазами он смотрел бы сейчас на Женю, если бы твердо знал, что у этой женщины есть на счету миллионов этак пятьдесят. Ничего не помнит и никого не узнает, фактически больная, психический инвалид, но в ее руках пятьдесят миллионов… Все эти мысли растаяли, как дым, потому что он сразу вспомнил Горецкого. Вот так же точно попался Илья. В какой-то момент мысли Ильи потекли в этом же направлении, и все закончилось для Горецкого быстро и страшно.
Корнышев выпил сладкого тягучего вина, глядя на Женю с прищуром.
С бутылкой «Коммандарии» супруги Нефедовы управились споро, и Корнышев попросил официанта принести вторую. Киприот понимающе улыбнулся. Корнышев ему подмигнул, взывая к мужской солидарности.
Вторую бутылку удалось опорожнить только наполовину. Женя сдалась. Она не выглядела сильно нетрезвой, но по ее виду можно было судить, что ей уже достаточно. Корнышев расплатился с официантом. Тот на прощание с улыбкой сказал по-английски:
– Хорошей ночи, мистер!
В отеле Корнышева ждал сюрприз. Администратор передал ему запечатанный конверт, на котором не было никакого адреса, а стояла лишь фамилия «Nefedoff».
– Кто его передал? – спросил Корнышев.
– Какой-то человек, – пожал плечами администратор.
– Он киприот?
– Да.
И все равно ничего не понятно. Супруги Нефедовы поднялись в свой номер. Там Корнышев вскрыл конверт. Внутри было несколько листков бумаги. Копии документов, сделанные на копировальном аппарате. Карточки клиентов банка. Господа Руис и Конченетти. Их адреса и контактные телефоны. Руис живет в Швейцарии, Конченетти – в Италии. Информация о движении средств на счету фирмы вышеуказанных господ. Если Корнышев правильно понял, несколько дней назад деньги были переведены с Кипра в один из банков Лихтенштейна. Триста шестьдесят восемь миллионов двадцать пять тысяч шестьсот три доллара девятнадцать центов. Еще несколько дней назад Евгении Нефедовой из этих денег причиталось, наверное, миллионов сто двадцать. Может, сказать ей об этом? Корнышев поднял на Женю шальной взгляд. К черту деньги! Он сделал шаг к ней, обнял нежно, но цепко, Женя дрогнула в его руках и даже сказала «Не надо!», но он ее не слышал, а шептал жарко:
– Женя! Жена! Вы моя жена, Женя!
Ему нравился этот каламбур, как нравилось все сейчас происходящее, он опрокинул Женю на шелестящий атлас кровати, Женя запаниковала, забилась под ним, но захмелевший от вина и возбуждения Корнышев быстрыми жадными движениями уже освобождал ее от одежд.