– Ты про нас рассказываешь? Или про Америку?
– Про нас.
– Очень уж на Америку похоже – как нам замполит на политинформациях докладывает.
– В общем, да, – согласился Дегтярев, поразмыслив. – У нас как в Америке. Только еще хуже.
На него смотрели, как на прокаженного, а его уже понесло:
– Коррупция махровым цветом… Реклама по телевизору… Прокладки там всякие… И еще от перхоти… Ваучеры опять же… Ну, Чубайс, понятное дело, доктор Дебейки и прочие молодые реформаторы… А вот еще «МММ» было… Ну это вообще – стрелять таких… А Кобзон ушел из певцов, но не насовсем, а так – притворяется… Еще храм построили… Да, а церковь теперь сигаретами торгует и еще водкой…
– А водка-то почем? – спросил кто-то внезапно.
– Двадцать рубликов.
– Бутылка? – не поверил спрашивающий.
– Ну! Это если дешевая, отечественная…
Офицеры переглянулись.
– Это же во сколько раз? – задумчиво спросил один. – В шесть?
– Почти, – ответил другой офицер.
– Что – в шесть? – переспросил недогадливый Дегтярев.
– Подорожала. Стоила-то три шестьдесят две…
– Вы же ничего, совсем ничего не знаете, мужики, – покачал головой потрясенный Сан Саныч. – Еще было четыре двенадцать, потом – червонец, а дальше уж пошло-поехало. До деноминации по двадцать тыщ платили за бутылку.
– Врешь!!! – выдохнули хором.
– Не вру!!! – вступился за собственную честь Дегтярев.
– Что же – бутылка водки как четыре машины «Жигули»?
– Ну, «Жигули»-то тоже подорожали.