– Федя, я хотел бы с тобой поговорить, – вставил слово Смирницкий.
Подразумевалось, что говорить они будут с глазу на глаз.
– Хорошо, – кивнул Удалов. – Вот только я пару слов скажу Саше.
Он поставил на стол принесенную Тамарой сумку.
– Здесь личные дела бойцов «Антитеррора», по разным причинам отчисленных из группы, – сказал Удалов. – С фотографиями, все как положено. Ты посмотри их, Саша. Может, найдешь здесь этого Стаса.
– А вы не нашли?
– Я еще не успел посмотреть, если честно. Некогда было.
Удалов со Смирницким вышли на кухню.
– Наблюдаю за ним целый день, – сказал Смирницкий, понизив голос до полушепота. – Это уникальный случай, Федор. Он действительно ничего не помнит из событий последнего года.
– Это я уже заметил, – буркнул Удалов.
– Дело не в том, Федя. С ним осторожнее надо. Иначе у него и впрямь – как это ты говоришь? – крыша поедет.
– Ты так думаешь?
– Я не уверен, – сказал осторожно Смирницкий. – В таких делах трудно быть уверенным. Психика – очень тонкая материя. Надо бережнее.
– Хорошо, – изъявил готовность подчиниться обстоятельствам Удалов. – Что требуется лично от меня?
– Выдавать ему дозированную информацию. По чуть-чуть. Ладно?
– Постараюсь, Игорь.
Они вернулись в комнату. Воронцов сидел посреди разбросанных в беспорядке папок с документами и держал в руке фотоснимок. Когда Удалов вошел, он поднял голову и сказал:
– Вот он, Стас! Станислав Самойлов.
– А ну-ка! – торопливо протянул руку Удалов.
Он вдруг понял, что ничего Воронцов не напутал и этот самый Стас действительно существовал.