Санитар

– Бежишь завтра? – спросил Семенович.

– Бегу.

– Ну и ладненько. Как обычно, в семь?

– Да.

Семенович потянулся.

– Ну ладно, пойду я, – сказал он. – Внуки пришли, сегодня у нас пирог с яблоками. Пирог с яблоками любишь?

– Люблю. Только не ел его уже лет десять.

Дома Паша прочитал статью. Подбельский этот хитро все по полочкам разложил. Столько-то в городе предпринимателей. Столько-то они создали рабочих мест и столько-то в казну денег платят в виде налогов. Огромная, словом, польза от них. Самые незаменимые члены общества. Но общество их, родимых, не бережет, как следовало бы. И распоясавшиеся бандиты режут несчастных бизнесменов, как овечек. Насчет бандитов Паша не согласился с Подбельским. И о пользе краснопиджачных Подбельский перегнул, конечно. А все остальное верно.

Фотографию Охлопкова Паша вырезал аккуратно и повесил ее рядом с фотографией Самсонова.

– Вот тебе дружок, Виталик, – сказал почти дружелюбно. – На Канары вместе поедете.

Отступил на шаг, склонил чуть набок голову, рассматривая фотографию. Остался доволен.

– Вас тут целая галерея будет, ребята, – сказал. – Попомните мое слово. Я никогда никого не обманывал в своей жизни. Мама научила, что врать нехорошо.

Зазвонил телефон. Паша прошел лениво в прихожую, где стоял аппарат, снял трубку, сказал, растягивая слово:

– А-л-л-о.

В трубке он слышал тишину, и ничего больше. Поморщился, повторил, уже не растягивая:

– Алло!

Прозвучало резко и требовательно. И тут он услышал чужое дыхание. Там, в трубке. Станция их соединила, оказывается. А ничего не было слышно потому лишь, что человек на том конце провода молчал.

– Алло! – крикнул Паша.

Человек положил трубку. Теперь Паша слышал короткие гудки. Швырнул трубку на рычаг и вдруг почувствовал, как бежит по спине холодный противный пот. Включил свет, взглянул на себя в зеркало и отшатнулся, испугавшись собственного отражения.

Он совсем белый был. Даже мертвецы такими бледными не бывают.