— Слушай, а что-то он громко упал, — заметил спереди вредный Юра. — Я услышал!
— Ну так какие проблемы? — разрешил Степа. — До рубежа не близко, можно потренироваться.
Я слегка попрактиковался в бесшумном приземлении и даже не подумал при этом роптать: все было правильно, получил по заслугам. По окончании экзерциций Степа меня напутствовал:
— Через километр у нас уже не будет возможности заниматься твоим воспитанием. Так что сделай одолжение, веди себя прилично. Вопросы?
— Никак нет!
— Гут. Продолжаем движение…
Двигались мы в следующем порядке: впереди Юра, за ним проводник, Спартак, я и в замыкании Степа. Шли, как и было сказано, в режиме радиомолчания, кроме общения на тему моего воспитания не было сказано ни слова, а все команды передавались посредством веревки.
Команд было немного, на инструктаже я их запомнил с первого раза. Резкий рывок в стойке — упали, тот же резкий рывок лежа или сидя — встали. Два коротких рывка — на колено, замри. Если натяжение — начинай движение, если лежишь и резкого рывка не последовало — ползи. Темп движения определяет ведущий, остальные подстраиваются под натяжение. В общем, все просто и легко запоминается. Единственно, с непривычки не сразу привыкаешь постоянно «прислушиваться» к веревке, но со временем приноравливаешься и начинаешь чувствовать ее как родную, как обязательное связующее звено между всеми членами команды. И — да, теперь я по-новому понимаю смысл выражения «идти в одной связке»…
По мере приближения к дальнему рубежу блокирования и вездесущим «вертушкам», нарезавшим круги над районом, о размеренном перемещении пришлось забыть, и мы стали двигаться в ритме вертолетного вальса. Заход, ближний разворот — сидим, отход, дальний разворот — перемещаемся.
Когда пара заходила на нас в первый раз, я, простите за фривольность, чуть было не обверзался.
Как всегда, в такие моменты меня одолевали сомнения: работает ли прибор, эффективен ли он? А ну как ничего не поможет — засекут, да как долбанут с ходу со всего обвеса — даже и не знаю, что у них там под консолями…
На собственно разворот заходили, казалось, прямо над нашими головами: было очень громко и просто дико страшно, продирало буквально до каждой косточки. Как всегда при пиковой ситуации, время резиново растянулось, мгновения стали тягучими и долгими…
И в этот момент ровный гул винтов разделился на фазы: я слышал каждый отдельно взятый оборот винта, каждый удар лопасти о воздух, как будто над моей головой злой самурай ритмично рубил ветер огромной катаной и постепенно приближался ко мне…
Однако и к этому привык: на третий раз даже и не вздрагивал. Воистину, человек — отлично обучаемое животное, быстро привыкает буквально к любым условиям и факторам.
Чем ближе мы приближались к рубежу, тем чаще приходилось падать и выжидать: расточительные военные регулярно вешали «светильники» (это такие осветительные ракеты на парашютах).
Метров за пятьдесят до рубежа мы сгруппировались для оценки обстановки и уточнения задач по предстоящему рывку. Минут десять Юра высматривал бреши в линии охраны, затем мы легли «ромашкой», головами к центру и шепотом посовещались.
Оказывается, «светильники» — это для нас очень здорово. «Забивка» приборов — и наземных и вертолетных, и частичное ослепление бойцов на постах (глаз не успевает адаптироваться к частой смене светового режима, к тому же скучающие бойцы зачастую смотрят собственно на свет, а не на обстановку) — осталось только ловить паузы и медленно перемещаться в то время, когда в небе не висит ничего лишнего.
Юра показал маршрут: небольшая ложбинка в створе между двумя постами. Мы еще минут десять полежали, пытаясь уловить систему в светооформлении, и не уловили. Константа была только в местонахождении: ракеты запускали из одних и тех же мест, очевидно, там располагались старшины с запасом. А по времени все было хаотично, никаких интервалов и даже какого-то намека на цикличность: всяк вешал свой «светильник» когда хотел, так что случалось, что две-три минуты была полная темень, а потом запускали сразу целый фейерверк — тогда на постах бойцы улюлюкали и всячески выражали одобрение по поводу красивой иллюминации. В общем, старшины развлекались.
— Внимательно «слушать» стропу, — предупредил Степа. — В следующую паузу начинаем движение…
Этот рубеж мы миновали без приключений. Падать вблизи пришлось дважды: в ложбинке между постами — на свет, и второй раз, метрах в двадцати за постами, но почему-то «по-темному» — в небе ничего не висло.
ebooksa